Вполне можно провести параллель между восторгающимися французской революцией немецкими романтиками - и русскими символистами с их тягой к революции. Ходили слухи, что Шеллинг перевел на немецкий Марсельезу. Гегель и на склоне лет называл французскую революцию "великолепным восходом солнца". Фихте желал стать французским гражданином. Андрей Белый надеялся донести свое видение большевикам, используя их же дискурс. Блок слушал музыку революции. Гиппиус и Мережковский были в восторге от Февраля. Потом, конечно, можно было и Сталина полюблять, и Наполеона, и в евразийцы, и в нацисты. Нацизм немецкому романтизму и впаяли. Почему-то именно ему, а не французским, к примеру, расовым теориям.
No comments:
Post a Comment