Большой Взрыв и Большой Брат: детерминизм и либеральная демократия

Насколько жестко фасон усов и сорт табака в трубке Большого Брата детерминируется ситуацией на субатомном уровне в первые миллисекунды после Большого Взрыва?

Кант вполне адекватно обосновал недоказуемость детерминизма. Однако, казалось бы, вполне либеральные респектабельные ученые продолжают с большим ожесточением впаривать эту доктрину, не имеющую к позитивной науке никакого отношения. Спинозистами себя открыто, во всяком случае, не заявляют. 

Поневоле приходит в голову мысль, что либерализм и свободолюбие таких мыслителей - просто способ расчистки площадки от конкурентных корпораций, после чего в полный рост начнется внедрение "научных моделей устройства общества" и прочей прекрасной социальной инженерии.

Не бывает так, чтобы на небе - сплошной ГУЛаг с шестеренками мирового механизма, а на земле - свобода и демократия. Ведь "свобода воли", по признанию некоторых мэтров, это всего лишь сказки для дурачков, необходимые только лишь для поддержания социального порядка. Сам мировой детерминистский принцип породил в их голове эту замечательную мысль, а как же иначе?

Связь этики и онтологии

Оторвана этика от онтологии, или нет? Коррелирует ли мой моральный выбор с устроением мира? "Речка - кретинка, облака - идиоты... весь мир такой, что стесняться нечего". Или же обратная связь - "поп плохой, значит, бога (дхармы, дао, добра, любви, правды) нет" - после чего вполне можно применить первое суждение. Что первично - онтологическая курица или этическое яйцо - не так важно. В любом случае, человек вырабатывает себе некий целостный этико-онтологический вектор. В пределах движения по этому вектору он может быть склонен оправдывать травмирующие совесть этические выборы онтологическими характеристиками так называемого "мира".

Разрыв этого порочного круга может быть произведен двумя путями. Первый - героическая этика в мире абсурда a la агностический экзистенциализм. Отсутствие надежды на "доброго", но главное, очень сильного дядю из машины - вполне сродни суфийскому "мудрый не жаждет рая и не боится ада". Впрочем, путь этот чреват тотальной депрессией, поскольку от суфизма такую доктрину отличает отсутствие мистического опыта свободы и любви в их онтологическо-этическом единстве.

Осознание этого единства - это и есть второй путь, в котором тоже нет места самооправданию, но нет места и абсурдному учению о мировом ... скажем мягко, мрачном конце.

Однако когда этику, составляющую суть мистицизма (и наоборот) начинают "оправдывать" и "доказывать" с помощью разнообразных сакральностей, говорить, о шаткости "моральных суждений, которые не подкрепляются религиозными заповедями" (что удивительно - Ханна Арендт) - хочется ответить, что в некоторых случаях лучше оторвать этику от онтологии вообще, чем дискредитировать и ту и другую псевдорелигиозной доктриной, оправдывающей власть, какой бы эта власть ни была, с помощью которой власть сакрализует себя.