Friday, October 31, 2014

глубокая орда ::: часть 2-я

Беседа Сергея Кладо и Дмитрия Ахтырского


Д.А. Мне кажется, что старые методы, которыми Запад боролся с Советским Союзом, уже не сработают. Методы должны быть усовершенствованы. С такой доктриной можно бороться только мобилизацией идеалов. А балансы экономических интересов могут и не сработать.

С.К. Я не думаю, что есть какой-то ключ, который можно предложить и, тем более, имплементировать. Я думаю, что западная цивилизация в принципе по своему складу устойчива к такого рода вызовам. А уж какое будет практическое решение, и в какой форме оно будет выражаться… Так же, как украинцы свергли Януковича при помощи гимна Украины, спетого на Майдане полумиллионной толпой, при помощи палаток и кашеварения. Точно так же и западное общество, как оно есть, существуя так, как оно существует, выиграло Холодную войну просто потому, что перестало обращать внимание на Советский Союз. Оно приняло необходимые меры по периметру. Не взятие дворца Альенде в Чили, не оккупация Гренады, не разборки в Афганистане, не спецоперации ЦРУ в Африке, не вся эта белиберда обрушила советскую систему.

Д.А. Я считаю, что советскую систему обрушило то, что я называю в широком смысле слова “психоделической революцией”. Запад во время этой революции вышел на такой уровень внутреннего развития, что такого соседства больше не вынесла душа плохого поэта.

С.К. “Битлз”, безусловно, сделали для крушения Советского Союза больше, чем ЦРУ. И совершенно не зря Советский Союз боролся с “Битлз”.

Д.А. Не только “Битлз” и не только молодежные субкультуры. Это все пропитало все сферы западного общества. И бизнес. Какой-нибудь Стив Джобс, евший кислоту. Новые уровни свободы, новые уровни творчества, новые подходы. Новое понимание культур. Новое понимание, что такое информация и информационный поток. Гуманитарные технологии взлетели в такие небеса, до которых Советский Союз не развивавший эти науки должным образом, не просто не мог дотянуться - он просто не был в курсе, что происходит.

С.К. Если ты под словами “психоделическая революция” имеешь в виду революцию психическую, в широком смысле слова - тогда я с тобой соглашусь. А если в узком смысле - то массы людей не были вовлечены в сугубо психоделические эксперименты с психоактивными веществами.

Д.А. В шестидесятые годы произошла очень широкая и глубокая социокультурная трансформация - в принципе. Сменилась масса векторов. На новый уровень вышла интеграция разных культур. Еще в начале XX века Индией и Китаем интересовались только отдельные - и интересовались поверхностно. А в шестидесятых пошел шквал. Например.

С.К. При этом Советский Союз, который находился за железным занавесом, без всякого понимания Индии, без ЛСД - имел свой Политехнический институт, в котором собирались люди слушать поэтов, Грушинский фестиваль и всякие прочие вещи.

Д.А. Так границы достаточно прозрачны для таких трансформаций. Это своего рода космическая энергия, которая действует на всех, кто готов ее воспринять.

С.К. Поэтому я думаю, что психоделики - это просто частный случай.

Д.А. Я употребляю слово “психоделический” в его исходном значении - “расширение души”, “расширение сознания”, “расширение пространства психики”. Выход на новый уровень понимания реальности, мировых процессов.

С.К. Расширение сознания связано с информационной революцией. Почему были возможны все эти адские режимы и почему возможен сейчас режим Путина, который держится, по сути, на игле Останкинской телебашни? Потому что они создавали некое психическое поле, измененную психологическую реальность. Это мы видим и сейчас. А параллельно - одновременно с этим - информация разрушала эти режимы, освобождала людей.

Д.А. Но что удивительно - что для формирования такого вот социального психоза Путину не понадобилось закрывать интернет. Оказалось, что интернет-среда способна, напротив, продуцировать этот психоз, накручивать себя. Многое произошло не благодаря пропагандистской команде Путина, а благодаря путинским “сетевым воинам”.

С.К. Эти воины были проплачены.

Д.А. Безусловно. Но, как бы там ни было, сеть Путину закрывать не пришлось. Напротив, в пределах российского сегмента она стала путинским оружием.

С.К. Да, совершенно верно. Что лишний раз показывает, что сам инструмент не важен - важно, в какую сторону он направлен, как им пользуются.

Д.А. Эйфория по поводу того, что сетевое устройство само по себе выведет человека к свободе и правде несколько поуменьшилась. По этой точке зрения был нанесен удар.

С.К. Не знаю. Не уверен. Тут примерно та же история, что произошла в свое время с газетами. Когда газет много, и все они разные - это одна история. А когда все газеты одинаковые - совершенно другая.

Д.А. Я имел в виду, что сама по себе благость не наступает. Сама возможность сетевого общения прекрасна - но она остается чистой потенцией. Ее нужно актуализировать. И вот тут многое зависит от того, кто именно начинает эту потенцию актуализировать.

С.К. Тут, мне кажется, сложнее история. Вот я упоминал “Битлз”. Но ведь совершенно не всех “Битлз” просветляли - как и любая другая музыка, любая другая культура. Для кого-то песня “Прекрасное далеко” в возрасте 11-12 лет была мощным религиозным импульсом.

Д.А. Например, для меня, который тогда в Бога не верил, но это было неважно.

С.К. А для кого-то это, наоборот, было страшно, отвратительно.

Д.А. “Лицемерно” - я такое тоже слышал.

С.К. И все-таки я думаю, что это в большей степени связано с нашими эфирными (высшими по отношению к ментальному в данном случае - прим. ред.) телами, чем с ментальными или физическими. Это то самое отражение метаистории, о котором как раз Андреев и пишет. Это двусторонняя связь. Когда я слышу военный марш или другую советскую музыкальную по...бень – я испытываю отвращение, ощущаю внутренний дискомфорт. А некоторые, наоборот, радуются, что могут под эту музыку взять автомат и пойти кого-нибудь захерачить. Вот, например, блатняк – огромная часть русской культуры. У одних он вызывает множество эмоций, рассматриваемых переживающими как позитивные. Другие совершенно не способны это слушать. Ты можешь иметь доступ в интернет и смотреть видеоролик. Два человека посмотрят один ролик – и результаты просмотра будут диаметрально противоположны. Сам по себе инструмент не играет роли – а если играет, то опосредованную.

Д.А. Человек к определенному моменту может быть готов к некоему просветлению. Или его подготовили к просветлению высшие силы. А конкретным ключом могла стать песенка «Битлз» или «Прекрасное далеко». Может послужить ключом, наверное, даже блатняк – но вот тут я сомневаюсь. Блатняк я бы отнес к явлениям другого круга пассионарности. Инструменты бывают разные. И поэтому, когда происходят трансформации такого рода, как в 60-е (она не была единственной – вся история человечества состоит из таких трансформаций) – в этот момент перепрочитываются по-новому старые книги. Люди снова бросаются читать написанное сто лет назад – и читают это другими глазами. Или слушать. И каждый вытаскивает из архива свое. Недаром в 60-е можно было наблюдать всплеск интереса к древним философиям.

С.К. Это происходило даже в СССР. Переводились «Махабхарата», «Бхагаватгита».

Д,А. Фактически, однажды имела место идеологическая диверсия – когда перевели и издали ранних даосов и назвали этот двухтомник «Философия древнекитайских материалистов». Именно этот двухтомник попал в руки Борису Гребенщикову, который был впечатлен текстом «Дао дэ цзин». Гребенщиков же, в свою очередь, сумел впечатлить месседжем этого текста большое количество других людей.

С.К. Где это влияние сегодня в современной России – вот что мне непонятно. Куда это все утекло, в какой песок?

Д.А. Передвигаясь по миру, я прихожу в изумление, какое большое количество людей уже из России уехало. Возьмем, к примеру, египетский курорт Дахаб. Непопсовый курорт.

С.К. Я бывал там в русской коммуне.

Д.А. Там как раз и сидят те ясноглазые хиппи, которых редко теперь можно увидеть в российских городах.

С.К. В Гоа тоже.

Д.А. Да везде, куда ни плюнь. Многие просто сдают свои квартиры – и до свиданья, и нет их. Если человек центрирован на проблемах трансформации сознания, не воинственен, если у него нет серьезных дел на родине, если он не считает, что он призван что-то сделать с этой страной – то что ему делать? Почему бы ему не свалить – тем более, что мир посмотреть тоже хочется? Поехали, посмотрели – и далеко не у всех оказалось достаточно резонов для возвращения. То, что сложилось в России – все эти безумные проценты поддержки Путина – надо понимать, что большинство из тех, кто оказался в эмиграции, Путина не поддерживает.

С.К. Однако многие уехавшие, особенно в Европу и в Штаты, очень даже поддерживают Путина. Сидят там на русских ресурсах, и «крымнаш» у них в полный рост. Они вдохновлены, для них Россия – это картинка первого канала. При этом физическая реальность - европейская, аккуратные улицы и в жэках не хамят. Вот эти люди и вдохновляются Путиным. Чистый “Остров Крым”.

Д.А. С другой стороны, когда мы говорим об оттепели в Советском Союзе – возможно мы говорим о довольно узком социальном слое. Тогда не было интернета – и вся масса «советских людей» не имела голоса. А сейчас она его имеет. И сейчас «европейцев» в России не меньше, чем тогда. Просто их и тогда было мало. А те, кто стал «европейцем» только во времена перестройки - … Многие люди меняют воззрения в связи с конъюнктурой. Пришли новые времена – и они офашистились. А некоторые даже продолжают любить того же Гребенщикова.

С.К. Согласен. Поэтому я и говорю, что многое зависит от внутреннего состояния человека, от того, на каком уровне развития он находится. Может быть, это связано с тем, какое по счету воплощение он переживает сейчас и каким был раньше. Есть люди, которые поворачивают туда, куда дует ветер. Таких людей, мне кажется, большинство. К сожалению. Они и создают большинство.

Д.А. Как показала практика (глядя на Украину), наша метакультура не безнадежна. Это дает надежду, что не все потеряно – хотя иногда мне кажется, что шансов очень немного. Вся история народа, культуры – как будто она сейчас рухнет в яму. Провалится в никуда. Навсегда.

С.К. Метакультура, безусловно, не безнадежна. Но на ней сидит государство – начиная с Ивана III. Имперский вектор, заложенный этим человеком, который принял власть от ханов Золотой Орды и продолжал править именно в золотоордынском духе… Наше сегодняшнее государство – это продолжение власти Золотой Орды. И в этом смысле поле Куликово - такое же “мы победили фашизм”. Орду победили, чтобы стать в результате Ордой, Гитлера победили, чтобы Государь Российской Федерации цитировал “Мою борьбу” и военным путем присоединял территории, на которых… Это победа каннибала - съесть сердце врага, чтобы стать таким же храбрым… Мы в глубокой Орде, давно и постоянно, за исключением нескольких коротких, по десять-пятнадцать лет – периодов. С метакультурой все в порядке. Но есть демон государства, который правит. И я думаю, что освобождение от него тоже имеет отношение не только к истории, но и к метаистории. Исторический процесс обусловлен метаисторическими процессами. Мне бы очень хотелось верить и надеяться на то, что события сегодняшнего дня в близкой перспективе ведут к крушению великодержавной государственности, строящейся с Ивана III. Что русский народ - в национальном смысле этого слова, а не узко-этническом, наконец-то будет свободен для творчества и созидания. И у него наконец-то будет государство, обеспечивающее выполнение первой части нынешней российской конституции и направленное на это, а не на удовлетворение личных амбиций и комплексов неполноценности небольшого, по сути, слоя людей.

Империя рафинированного поверхностного зла

У Даниила Андреева в последней главе “Розы Мира” есть фраза,в которой говорится о том, что разгул зла на Земле достигнет апогея не при антихристе, а после его гибели. В меньшем масштабе что-то подобное мы имеем сейчас. Некую квинтэссенцию негатива советской империи, которая манифестируется именно сейчас, на ее закате, после смерти Сталина и распада СССР, когда эта империя представляет уже не такую грозную силу. Советский Союз имел в себе мощное симулятивное начало - он манифестировал себя в качестве силы, направляющей мир к чему-то хорошему - к социализму, к коммунизму, апеллировал к будущему человечества. 

А сейчас нет и этого. Даже симулировать нечего. Нынешняя российская позиция - почти беспримесное зло. Которое нельзя назвать “чистым” - поскольку я не считаю, что зло может существовать само по себе, не паразитируя на добре.

Это путинское зло безопаснее, чем сталинское, потому что оно, во-первых, слабее и поверхностнее, а во-вторых, его маски практически не скрывают его сути.

Может быть, у Путина и путинской России силенок и недостаточно для победы над остальным миром. Но сам принцип войны за “все плохое”, возврат к уровню архаических племенных разборок, к этике “когда я украл корову - это хорошо, а когда у меня - плохо”... Возврат мира к этому состоянию - есть ненулевая вероятность такого варианта, и путинская Россия, даже и не победив, вполне может поспособствовать такому развитию событий. Если окажется, что можно себя вести так, как ведет Путин - то найдется немало охотников пойти его стопами. Среди них выявится сильнейший - возможно, намного более сильный, чем сам Путин - и вот тогда ситуация окажется значительно напряженнее.

Адепты брутальной архаики никуда не заманивают. Точнее, они заманивают злых во зло. Будят в людях зло и ведут их по направлению к этому злу. Не зовут лететь в космос, не зовут строить супер-дупер-общество без классов и без принуждения. Не предлагают вообще ничего. Нигде ничего. “Мы будем сидеть в нашей пешере, пи.диться, пи.дить слабых, иди к нам, у нас будет классно”. “А ты, девка, тоже иди сюда, мы сейчас тебя трахнем, и тебе тоже будет классно”.

В очередной раз есть чем гордиться. На этот раз наша страна вырабатывает доктрину рафинированного поверхностного зла. Которое считает себя добром, потому что выступает за свободу против "либерального тоталитаризма", запрещающего пороть своих жен и детей, хлопать по заднице подчиненных женского пола, "опускать" подчиненных пола мужского, культивировать активный вариант гомосексуальности с принуждением жертвы к вступлению в сексуальный или квазисексуальный контакт по образцу тюремных отношений, и при этом считать нечистью тех, кто вступает в гомосексуальный контакт по обоюдному согласию.

Thursday, October 30, 2014

глубокая орда ::: часть 1-я

Беседа Сергея Кладо и Дмитрия Ахтырского


Д.А. Помнишь, у Даниила Андреева в последней главе “Розы Мира” есть фраза,в которой говорится о том, что разгул зла на Земле достигнет апогея не при антихристе, а после его гибели? В меньшем масштабе что-то подобное мы имеем сейчас. Некую квинтэссенцию негатива советской империи, которая манифестируется именно сейчас, на ее закате, после смерти Сталина и распада СССР, когда эта империя представляет уже не такую грозную силу. Советский Союз имел в себе мощное симулятивное начало - он манифестировал себя в качестве силы, направляющей мир к чему-то хорошему - к социализму, к коммунизму, апеллировал к будущему человечества. А сейчас нет и этого. Даже симулировать нечего. Нынешняя российская позиция - почти беспримесное зло. Которое нельзя назвать “чистым” - поскольку я не считаю, что зло может существовать само по себе, не паразитируя на добре.
С.К. Да - но и зло все-таки не такое, как при Сталине.

Д.А. Да - это путинское зло безопаснее, чем сталинское, потому что оно, во-первых, слабее и поверхностнее, а во-вторых, его маски практически не скрывают его сути.

С.К. Нет, оно не безопаснее. Каждому конкретному человеку, которому в анус засовывают бутылку из-под шампанского, безразлично, в каком масштабе это происходит. Достаточно одного человека. Так же как Холокост - это один еврей, убитый по национальному признаку государственной машиной. Дальше - десять человек, один миллион, шесть миллионов… Сколько именно - уже принципиального значения не имеет. Принципиально то, что эта бутылка - следствие работы системы, а не ее сбой. Власть Путина в пределе выходит именно на эту бутылку, на право мента ее засунуть, испытать от этого удовольствие и не понести наказания.

Д.А. Может быть, у Путина и путинской России силенок и недостаточно для победы над остальным миром. Но сам принцип войны за “все плохое”, возврат к уровню архаических племенных разборок, к этике “когда я украл корову - это хорошо, а когда у меня - плохо”... Возврат мира к этому состоянию - есть ненулевая вероятность такого варианта, и путинская Россия, даже и не победив, вполне может поспособствовать такому развитию событий. Если окажется, что можно себя вести так, как ведет Путин - то найдется немало охотников пойти его стопами. Среди них выявится сильнейший - возможно, намного более сильный, чем сам Путин - и вот тогда ситуация окажется значительно напряженнее.

С.К. Самая главная проблема правления Путина, путинского режима - вопиющая моральная деградация общества и россиян в целом. “Крымнаш” - это ведь только одна сторона медали. Вторая сторона - в том, что на Варшавском шоссе беспричинно убивают людей. Им кидают под колеса шипы, а потом расстреливают. Это немотивированные убийства - их не грабят. Я мониторю криминальную хронику - сейчас ее уровень просто запредельный. Многие преступления - идиотские, абсолютно немотивированные. Это очень сильно напоминает то, что происходило перед Первой мировой войной в России, когда появилось слово “хулиган”. Слово английское - потому что в русском языке не было подходящего термина. Люди не понимали, как так - почему в Петербурге в подворотнях начали избивать людей просто так, не для грабежа. Это был дьявольский выброс тестостерона в планетарном масштабе. И вот для того, чтобы эти люди бегали с автоматами по Донецку и Луганску, должен иметь место некий выброс психической энергии. Вот он и имеет место. Мы в страшные времена живем. Нет ценностей. Все лживо. Вот чем страшен этот чертов режим. Все лживо. Нет ценностей. А вместо ценностей - какие-то фальшивки.

Д.А. Они даже никуда не заманивают. Точнее, они заманивают злых во зло. Будят в людях зло и ведут их по направлению к этому злу. Не зовут лететь в космос, не зовут строить супер-дупер-общество без классов и без принуждения. Не предлагают вообще ничего. Нигде ничего. “Мы будем сидеть в нашей пешере, пи.диться, пи.дить слабых, иди к нам, у нас будет классно”.

С.К. Да, абсолютный ноль. Но ты знаешь - это, в некотором роде, путинское ноу-хау. Потому что никогда еще в истории человечества бесцельное существование не было таким пассионарным.

Д.А. “А ты, девка, тоже иди сюда, мы сейчас тебя трахнем, и тебе тоже будет классно”.

С.К. Это вещь, с которой мы сталкивались еще в нашем детстве. Это чистый совок, низовой совок, совок из подворотни.

Д.А. Там, можно сказать, больше нет религии, она там сбоку припека. Недаром во время украинского кризиса тема “русской православной церкви” отошла куда-то на десятый план. У арабских террористов, безусловно, будет ислам…

С.К. Русская православная церковь дистанцируется от этих событий.

Д.А. Потому что она с Украиной сильно завязана.

С.К. Дело не только в этом. Мы воюем против православной страны.

Д.А. Против православной страны, в которой у РПЦ находится треть ее приходов, откуда треть ее епископата.

С.К. Не просто против христианской, а против православной страны.

Д.А. В которой именно эта конкретная поместная православная церковь имеет огромное количество прихожан. Не другая православная церковь. В Грузии тоже православная церковь - но это другая поместная церковь. Но, кстати, во время российско-грузинского конфликта 2008 года РПЦ тоже дистанцировалась от происходящего.

С.К. Для того ощущения, о котором ты говорил, есть у Булгакова в “Багровом острове” такая формулировка. Там туземцы были - красные и черные. Красные пришли и нас побили - это очень плохо. А мы пришли, черных порезали и сделали из них котлетки - это бог нам послал напитаться. Это те самые двойные страндарты. Наша официальная пропаганда и МИД очень любят упрекать западные страны в двойных стандартах - но ровно потому, что сами их исповедуют. Крыму можно отделиться от Украины - а Екатеринбургу или Кубани от России - нельзя. Это очень интересно. Иногда даже по высказываниям наших политиков делать прогнозы. Вот они начинают кого-то в чем-то обвинять. Например, они начинают называть киевскую власть “хунтой”. Хотя киевская власть никак не попадает под это определение - в словарном смысле слова. Потому что там военные не находятся у власти. В то же время в Российской Федерации у власти как раз находятся военные. Точнее - люди в погонах. Все люди, которые владеют РФ - это люди в погонах. Включая президента. И, строго говоря, российская власть как раз и попадает под определение слова “хунта”. Хунта - это по-русски говоря “силовики”. Перед тем как ввести войска в Крым МИД России употребило термин “факты на земле”, facts on the ground. Дескать, американцы хотят сломать украинскую государственность и потом предъявить результаты как “факты на земле”, как свершившийся факт - и уже именно с ним потом иметь дело. Это была озвучка планов, которые были реализованы российскими властями ровно через неделю. И потом были предъявлены “факты на земле” уже по факту оккупации Крыма. 

Любопытно и то, что юридические документы, которые легли в основу сначала выхода Крыма из состава Украины, а потом его присоединения к России - это ведь был серьезный юридический труд. Были сделаны очень серьезные обоснования. Это - опубликованный юридический ключ для развала России, просто готовый прописанный механизм. Если какому-то субъекту РФ нужно будет выйти из состава государства, он сможет использовать этот документ просто поменяв названия. Недаром российские власти тут же увеличили ответственность за призывы к сепаратизму.

Д.А. В очередной раз есть чем гордиться. На этот раз наша страна вырабатывает доктрину рафинированного поверхностного зла.

С.К. Она вырабатывает ее с 1999 года. С того времени это для меня и стало очевидным. В ту пору я просто всем плешь проел своими разговорами на эту тему. С того самого момента, когда Путин пришел к власти, я ждал того, что происходит сейчас.

Monday, October 27, 2014

великая вторая мировая отечественная ::: часть 2-я

Беседа Сергея Кладо и Дмитрия Ахтырского


Д.А. Для нынешней страны в ее путинском обличье центральным, системообразующим, конститутивным, религиозным по сути праздником стал этакий "день Марса", "день Ареса". День "победы" - самого понятия победы. Победы - над кем? Говорят: "Над фашизмом". Но что российские граждане имеют в виду, когда произносят это слово? Ведь у них в стране уже давно самый натуральный фашизм.

С.К. Нацистов велел называть "фашистами" Сталин на XVII съезде ВКП(б). Можно даже, если заморочиться, выяснить момент с точностью до минуты, потому что есть кинохроника, и кроме того речи его выступлений писались на граммофон. Я их в свое время даже слушал, была одна пластинка, где половина первой стороны - речь, дальше аплодисменты и вся вторая сторона - тоже аплодисменты. Представляешь, да? Послушал речь, послушал аплодисменты, перевернул пластинку и послушал еще аплодисменты. Кончил. Испытал, так сказать, чувство глубокого удовлетворения и платонический оргазм. И пошел дальше допрашивать или там - доить корову на рекорд. Вот в такой примерно социально-политической обстановочке Сталин сообщил партии, советскому народу и всему прогрессивному человечеству, что национал-социалистами гитлеровцев называть неправильно – потому что какие они, на хер, социалисты. А называть их надо фашистами и только фашистами.

Д.А. Фашистов и национал-социалистов действительно многое роднило.

С.К. Так или иначе, фашистами национал-социалистов называют только на пространстве бывшего СССР и больше нигде в мире. Но любопытно, что этот приказ Сталина называть национал-социалистов фашистами действует в России и бывшем СССР до сих пор.

Д.А. Я думаю, во многом это дело привычки. Миф длит себя, передается через школьные учебники, старые и новые кинофильмы и сериалы, книги. Хотя не буду отрицать и метафизической составляющей этой проблемы - приказы Сталина во многом конституировали миф большевизма, и эта мифореальность продолжает существовать, как и реальность некоего трансмифа, архетипической онтологической реальности, воздействующей на события нашего слоя планетарного и метакультурного космоса.

С.К. Я бы не сказал, что тут дело в привычке. Вся советская система, начиная с военного переворота октября 1917 года, строилась на подмене понятий. И это очень важная история. Сталин лично убил, может быть, нескольких человек, когда грабил банки. Возможно, он убил свою жену. Миллионы жертв его репрессий он не убивал лично. Каким образом он подчинил себе эту огромную страну? Это все было сделано при помощи слов. Это все было сделано при помощи подмены понятий. 

Д.А. Умелого построения дискурса.

С.К. Абсолютно с тобой согласен. Вся сила коммунистических режимов (не только сталинского, но и, допустим, камбоджийского) в умелом построении дискурса, с пулей в затылок - или мотыгой, как в случае с Камбоджей - для тех, кто не подстроился или просто не под руку попал. Вот чтобы от этого морока избавиться, и надо называть вещи своими именами. До тех пор, пока ты тигра называешь кошкой, ты будешь относиться к нему как к домашнему животному и наоборот. 

Д.А. Именно поэтому, когда кто-то говорит что-то типа “мы в 45-м году победили фашизм” - он не понимает, что именно сейчас, именно в этот момент времени фашизм - это реалия его собственной страны. Если теперешнему российскому режиму давать названия, исходя из принятой, в том числе в СССР, общественно-политической классификации - то это фашизм, несмотря на некоторые отличия, к примеру, от фашизма итальянского. Корпоративное государство - и так далее.

С.К. Да, это абсолютно словарное определение. Чтобы полностью попадать под все пункты определения слова “фашизм”, данного в “Большой Советской Энциклопедии”, Российской Федерации не хватало только проявить внешнюю агрессию - и агрессия была проявлена в 2008 году. Начиная с 2008 года российское государство стало фашистским согласно определению БСЭ. Именно тогда российская пропаганда стала на порядок сильнее орать, что кругом фашисты. Но это все тот же их излюбленный еще со сталинских времен советский приемчик. Он в учебниках по воровству краснознаменного института имени Андропова, я думаю, на первой странице - называть вором того, у кого ты украл.

Д.А. И происходит интенсификация культа “ВОВ” и “дня победы” - в частности, вся эта история с появлением и развитием идеи “георгиевских ленточек”.

С.К. “Георгиевские ленточки” тоже ворованные. До этого была акция, которую провел “Серебряный дождь” против беспредела ментов, и ленточки были белые. На следующий год (или через два) - после того, как эта акция действительно получила в Москве широкое распространение, даже на патрульных машинах милиции попадались такие ленточки - появились вот эти черно-оранжевые. Они всё воруют, абсолютно всё. У них все ворованное, у них нет ничего своего - потому что они не могут ничего создавать. Они могут либо украсть, либо купить. Купить, разумеется,  на ворованные деньги.

Д.А. Я уже сказал, что “день победы” - это что-то вроде праздника божества войны, Марса или Ареса. Его смысл - не в том, что “мы победили зло”, а просто в том, что “мы победили”. А злом a priori является тот, с кем эти “мы” воевали. Таким образом - поскольку “день победы”, по сути, единственный масштабный государственный праздник в России - получается, что у российского государства этических ценностей нет вообще. В принципе.

С.К. В современной России - да.

Д.А. Зато есть внеэтичные так называемые “традиционные ценности”. Та самая “осетрина второй свежести”. “Мы бьемся против гомосексуализма за традиционную культуру” - но это все опять сводится к порке своих детей, конечно. Поскольку главный мотив российской гомофобии - это ненависть носителя иерархического репрессивного сознания, для которого вполне терпим иерархический репрессивный гомосексуализм по типу “господин-раб”, но абсолютно нестерпимы свободные и равноправные гомосексуальные отношения. Если гомосексуальный контакт не репрессивен, не садистичен в прямом, не-игровом смысле слова, не представляет собой порку слабого - он “нетрадиционен”.

С.К. Один умный человек в Фейсбуке написал - что если ходить с этими ленточками и орать, что “мы победили фашизм”, то через некоторое время войска войдут в Украину (спустя три или четыре года). Вот мы и наступили именно на эти грабли. Весь этот пафос, вся эта волна, которая была поднята - она и сделал возможным “крымнаш” и дальнейшее подобное. Люди, особенно молодые, которые плохо учились в школе, или даже учились хорошо - просто их в этой школе уже довольно давно ничему хорошему не учили - воспринимают войну с “киевской хунтой” как продолжение “Великой Отечественной”.

Thursday, October 23, 2014

божья країна или третья империя?

Беседа Федора Синельникова и Дмитрия Ахтырского


Ф.С. На днях в одном из киевских одномандатных округов, в котором баллотируется командир «Азова» Билецкий, произошло, на мой взгляд, особенное событие. В его пользу снялись кандидаты в депутаты от национально-демократических партий. То есть человек с неонацистскими взглядами в этом округе оказался единым консенсусным кандидатом от всех национал-демократов – чтобы не пропустить в Раду бывших «регионалов».

Политические взгляды командира «Азова» Белецкого приводят меня в ужас. Собственно, ужас этот вовсе не в том, что мы в очередной раз сталкиваемся с расизмом и шовинизмом, а в том, что эти взгляды принадлежат человеку, который командует одним из самых боеспособных соединений и героически сражается с «Новороссией», и в том, что…

Д.А. (смеется). Такое с нацистами бывает – они вполне способны героически воевать.

Ф.С. …что украинские демократы открывают дорогу в Раду неонацисту.

Д.А. А эти украинские «национал-демократы» рефлексируют на эту тему? Насколько, в какой мере они отдают себе отчет в том, что они становятся заложниками сложной политической ситуации, что стремление к «национальному единству» любой ценой приводит их к сотрудничеству с силами, с которыми сотрудничать либералу и демократу просто нельзя? Такое ощущение, что многие умеренные политические силы повторяют слоган думских центристов до октября 1917, только левую сторону поменяли на правую: «Справа врагов у нас нет».            

Ф.С. Некоторые рефлексируют, но, боюсь, это не предотвратит появления в Раде неонацистов.

Я мог бы внутренне примириться с этим, если бы верил, что, во-первых, Путин – это великий и ужасный завоеватель мира, аналог Сталина, Наполеона и Гитлера, который может дойти сначала до Киева, потом до Берлина и, наконец, до Ла-Манша. Но я же знаю, что он не то что Киев, он Мариуполь взять не может. Во-вторых, я мог бы закрыть глаза на появление в Раде персонажей типа Билецкого, если бы считал современных украинских нацистов незначительной политической флуктуацией, которая бесследно разгладится со временем. Но я вижу за ними весьма опасную силу – ядро новой имперской государственности, которое активно пытается проявить себя не в только в России, но и в Украине. Говоря языком Даниила Андреева, нынешний III-й российский уицраор (существо, инспирирующее («инвольтирующее») российскую государственность с 1917 года по настоящее время) необратимо деградирует, о чем я уже не раз говорил и писал. А за украинскими неонацистами – равно как и за российскими неонацистами – я вижу активность отпочкования (враждебного родителю порождения, инвольтирующего ядро нового потенциального государственного образования) III-го российского уицраора.

Д.А. О каком отпочковании ты говоришь?

Ф.С. Люди с крайними расистскими и нацистскими взглядами - это выразители воли одного из трех отпочкований российского уицраора. Этот жругрит (Андреев называет российских уицраоров, или демонов великодержавной государственности, собственным именем «Жругр», а их отпочкования – «жругритами») насколько я понимаю, отпочковался в 1989 году – поэтому у него есть возможность проявляться в политическом поле тех республик, которые тогда входили с состав СССР.

Д.А. Он может инвольтировать и русских нацистов, и украинских? И давать им возможность друг с другом воевать?

Ф.С. Ну, во-первых, выразители воли одного и того же уицраора вполне могут не только враждовать, но и вести друг с другом кровавые войны. Во-вторых, в русском радикальном националистическом движении есть течение, представители которого воздерживаются от поддержки “Новороссии”.

Д.А. Но это течение очень немногочисленно. Кроме того, в этом контексте мы можем говорить о людях типа Широпаева – они сейчас занимаются последовательной деконструкцией самого понятия «Россия» и «русские». И занимаются этим делом наиболее последовательно. Либералы заняты другими делами – удивительно и одновременно закономерно, что именно люди с националистическим прошлым наиболее плотно вовлечены в эту деконструкторскую деятельность.
.
Ф.С. Совершенно верно. Широпаев у меня тоже под подозрением. 

Д.А. Это отпочкование настолько умно, что способно отрицать то, на чем сидит – и выбивать почву, казалось бы, из под самых основ местного националистического дискурса?

Ф.С. Большевики до Октябрьского переворота выглядели решительными противниками империализма и шовинизма. А придя к власти, создали новую могущественнейшую российскую империю. 

Д.А. Но у большевиков идеология и была интернациональной – а тут идеология-то нацистская.

Ф.С. Новым имперским ядром, имеющим оптимальные шансы на замещение старой дряхлой системы, оказывается востребованной именно та идеология, которая обеспечивает этому ядру максимальные преференции в имперском строительстве. Для большевиков, действовавших в условиях формирования политических наций в государстве, где русских было всего 50% населения, такой идеологией стал основанный на марксизме интернационализм. Он и позволил большевикам не только захватить власть и победить своих противников, но и распространить затем свое господство на страны Восточной Европы. 

Неонацисты в России и в Украине действуют в совершенно иных условиях. Русские являются безусловным большинством в России. Украинцы - в Украине. Политические нации на Западе сформированы и имеют закрепленные государственные границы. Поэтому новому отпочкованию нужен не марксистский интернационализм, а другая интегрирующая идеология. Она в данном случае тоже оказывается интернациональной, хотя и весьма своеобразно ограниченной - на уровне “белой расы”, нового европейского единства.

Д.А. Мы раньше с тобой говорили о том, что нацизм в современной Украине не так опасен, как в России – именно потому, что Украина делает европейский выбор. Мы видим, что в Прибалтике нацисты серьезной социальной опасности не представляют. Однако поведение европейских стран может изменить ситуацию к худшему. Сейчас в Европе активно обсуждают возможность снятия с России санкций – поскольку вроде бы боевые действия затихли.

Ф.С. Продажность европейского истеблишмента, готового торговать фундаментальными ценностями, уже стала притчей во языцех. Часть западной элиты ради экономических выгод опять готова сговориться с путинским режимом – при том, что никакой устойчивой деэскалации в Донбассе не наблюдается.

Но я бы хотел обратить внимание на другой любопытный момент. Только наметилась перспектива достижения относительно устойчивого перемирия, и тут же участились провокации с российской стороны. Но ведь это путинскому режиму точно сейчас не нужно. Ему бы выпутаться из того узла, который он сам у себя на шее завязал. Либо в этой «Новороссии» все активнее действуют силы, которые отказываются принимать те правила, к которым их подталкивает Москва. Россия официально заявляет об отводе войск с «учений», и в окрестностях Мариуполя начинают работать «Грады». Кто-то посылает разведгруппу с российским генералом, которого там уничтожают.

Д.А. Мы можем рассуждать о рациональности действий, если мы знаем их цель. А мы не знаем конечной цели. Может быть, российская правящая верхушка передумала, хочет отскочить назад и помириться с Западом? Или, напротив, маскируется и готовится к какому-нибудь неожиданному и наглому варианту? Когда я слышу, что Путин отводит войска, у меня сразу возникает нехорошее предчувствие.

Ф.С. Да, возможно, это опять такая форма кровавой российской торговли перед переговорами в Милане с Порошенко и Западом 17 октября. 

Д.А. Мы не знаем, возможно, неких теневых моментов. Возможно, имели место неофициальные контакты с западными «партнерами». Допустим, был разговор, о чем-то не договорились, или поступила какая-то угроза. Непубличный разговор. Мы же не знаем, что именно происходит в непубличной сфере международной политики. Если ты мнишь себя игроком на политической арене, тогда можно попробовать полностью запутать противника своими непредсказуемыми непонятными действиями. Вот сидят такие, как ты, умники в аналитических центрах и думают: «Что все это значит!?»

Ф.С. Такое тоже может быть. Может быть и нечто, не укладывающееся в расчеты тех людей, которые все это планируют с путинской стороны. Например, на востоке Украины могут действовать силы анархии (в плохом смысле этого слова), которые вообще никому не подчиняются. Как говорил Портос: «Я дерусь, потому что я дерусь». Это было бы очень грустно. Это значило бы, что война начала продуцировать сама себя – и тогда ее будет чрезвычайно сложно остановить. Наступает зима. Если украинцы начнут зимнее наступление, ополченцев ждет катастрофа. Путинский режим не случайно хочет примириться с Порошенко до окончания осени. В условиях зимы, в отсутствии «зеленки» вести военные действия по ту сторону границы Путину будет очень сложно. Все российские движения будут очень заметны – и украинской армии можно будет адресно уничтожать российских спецназовцев. Если действия Путина не рассматривать как некую патологию (а их можно in general рассматривать как патологию с 2011 года) то мы увидим, что в тактическом плане его действия имеют вполне очевидный смысл. «Мы пригрозили, что возьмем Мариуполь, мы заставили украинцев остановить операцию; это нужно было сделать до осени, потому что осенью и зимой воевать будет трудно. Донецк и Луганск и во время летней войны выживали кое-как. А что будет зимой – и вовсе представить страшно». И в этом смысле действия Путина понятны. И вдруг перед переговорами пророссийские отряды опять начинают обстреливать пригороды Мариуполя.

Д.А. Но схожая ситуация была и перед предыдущими переговорами в Минске.

Ф.С. Тогда встреча Путина и Порошенко состоялась 26 августа. А массированное, уже открытое российское вторжение началось 27 августа. Очевидно, что Путин расширил агрессию потому, что переговоры не дали российской стороне тех результатов, на которые она рассчитывала. И тогда путинский режим стал действовать вот в такой вот  крайне грубой (а не “вежливой”) форме. Действия российской верхушки понятны - в противном случае украинцы задавили бы «Новороссию». Но вот зачем мятежники начинают активизироваться сейчас – мне непонятно.

Д.А. Но им же все равно нужна дорога в Крым. (написать о том, что мы можем недооценивать идеализм и некоторые неявно рациональные моменты, а также моменты визионерского, например, характера).

Ф.С. Для меня “коридор в Крым” - это нереализуемая страшилка. 
Д.А. А как Крым будет существовать? Будет загибаться? Хотя – режиму, конечно, все равно. Он может позволить Крыму просто сгнить.

Ф.С. На крымское население российской верхушке наплевать. А идею «коридора в Крым» они похоронили еще в апреле. 

Д.А. Один наш общий знакомый в Крыму ждет в 2015 году огромных российских инвестиций. Готовится к приему широких масс российских миллиардеров.

Ф.С. Я мягко скажу – он плохо себе представляет реальную картину мира.

Д.А. Потерял связь с реальностью...

Ф.С. ...обретя связь с любимой им Россией. Я думаю, эти два процесса сегодня очень хорошо коррелируются.

Д.А. Причем человек, о котором мы говорим, раньше не испытывал к России особо теплых чувств. Он выступал и за европейский выбор, потом был сторонником независимости Крыма.

Ф.С. Люди не замечают, как они подчиняются имперским энергетическим волнам. Многие вменяемые люди становятся абсолютно невменяемыми. Принимают ценности, которые им раньше были несвойственны. А потом эта волна схлынет – и они опять станут вменяемыми. Человек часто становится игралищем тех или иных метаисторических сил. Если демоническая энергетика становится слишком мощной для некоего человека – он становится ее проводником. Когда она ослабевает – он возвращается к нормальному состоянию. Все это достаточно банально.

Д.А. Мы можем говорить и о мирских причинах – о влиянии окружения, семьи и т.д.

Ф.С. Чтобы пробиться к сознанию человека, демоническая энергия может использовать различные методы. Это не обязательно должен быть рупор, который неумолчно вещает с путинского телеканала. Это может быть и близкий человек, который становится ретранслятором.

Д.А. Вернемся к батальону «Азов» и его лидеру. Получается, что цель российской власти достигнута? Они долго говорили о нацизме в Украине – и вот нацисты становятся институциализированной политической силой.

Ф.С. Тут очень любопытная вещь. Самой российской имперской системе этого совершенно не нужно. В данном случае можно говорить о том, что российская имперская система, провоцируя украинские неонацистские, ну или скажем так, ультра-националистические, группы на активизацию, выполняет волю гораздо более мрачного демонического начала, чем она сама. Это начало находится на гораздо более «властном» месте в демонической иерархии нашего планетарного космоса. И эта сила заинтересована в том, чтобы в принципе исказить провиденциальный характер Украинской революции. В одной из прошлых наших бесед ты сделал следующее предположение. «Если высшие демонические силы увидят, что они проигрывают ситуацию и не смогут довести дело до демонизации человечества, то они могут развязать ядерную войну». Вышло все несколько иначе. Ты был прав в том, что демонические силы очень раздражены Украинской революцией. Но они предлагают менее кровожадное решение – и более эффективное. Они хотят активировать в украинском национально-демократическом движении деструктивные или просто спорные проблемные группы и течения. С одной стороны, это часть старой украинской политической и экономической элиты (здесь самые очевидные и яркие фигуры – это Порошенко и Коломойский). Вторая сторона – это ультранационалисты. Любопытно сравнить, с одной стороны, Ляшко и Тягнибока, с другой – «Правый сектор». Вроде бы те и другие говорят об одном и том же, риторика достаточно агрессивна. Но Тягнибок и Ляшко очень хорошо вписываются в структуру европейских парламентских правых. Это системные фигуры - один на уровне Галичины, другой - на популистском уровне всей Украины. А вот люди из «Правого сектора» и батальона «Азов» - это уже фигуры внесистемные. При этом они не хотят встраиваться в старую систему – они хотят эту систему постепенно поменять под себя. Шаг за шагом. И заняты они этим с 1989 года. Я посмотрел биографии и историю организаций украинских неонационалистов. Это все идет с конца 80-х – начала 90-х годов.

Д.А. Если за ними стоит отпочкование, то это довольно мощная сила.

Ф.С. Не то чтобы за ними стоит отпочкование. Лучше сказать, что они улавливают его активные инспирации.

Д.А. Автоматически получается, что если в Украине влияние третьего российского уицраора ослабело, то освобождается простор для одного из его отпочкований. Если корректна гипотеза, что за украинскими ультраправыми стоит нацистское отпочкование третьего российского уицраора – то, если ему не будет поставлено специальных барьеров, то ему будет где развернуться.

Ф.С. Я думаю, шансов на то, что оно поставит под свой контроль Украину, нет никаких. Но что оно постарается отравить национально-демократическое движение – это да.

Д.А. А почему у него нет шансов в деле получения контроля над Украиной?

Ф.С. Потому что дьяволу не нужен новый уицраор.

Д.А. Ты в этом уверен?

Ф.С. Абсолютно.

Д.А. Почему? Это плод твоего духовидения или рациональных медитаций?

Ф.С. Исключительно рациональных. Я слишком рациональный человек. Из-за этого у меня духовидение и хромает - как правильнописание у Винни-Пуха. Дьяволу нужен консенсус ныне существующих деградирующих уицраоров. Почему не появляются новые уицраоры? Потому что их появление блокируется. Есть причины объективного ряда - и субъективного. Первые можно отнести к законам истории, вторые – к мифопоэтике. Когда я говорю, что «дьявол не хочет нового уицраора», я обращаюсь к мифопоэтическому дискурсу. Но я могу говорить об исторических законах и трендах, используя совершенно другой язык. Я считаю, что в Украине невозможно утверждение имперского государства по нескольким причинам объективного ряда. Первая причина – демографическое состояние страны. Оно не располагает к утверждению власти отпочкования (метадержавного десцендента). Для этого был бы нужен высокий коэффициент суммарной рождаемости – тогда была бы возможна смена. Если коэффициент суммарной рождаемости отрицательный, а смертность превышает рождаемость – смена уицраоров становится невозможна. Смертность в Украине превышает рождаемость. Вторая причина – ориентация огромного количества национально-демократически настроенных людей в Украине на классические европейские ценности. Это делает фактически невозможным приход неонацистов к власти. Как это ни парадоксально, такие движения могут иметь успех в Украине только при условии российской агрессии против этой страны. Если Россия как имперское государство обрушивается, то автоматически обрушивается и ультра-националистическое течение в Украине.

Д.А. Тогда мы можем констатировать, что части олигархата и крайне правым выгодна российская агрессия, потому что только на ее фоне они могут действовать в украинском политическом поле. Можно предположить, что они будут совершать провокации, сами обстреливать пророссийскую сторону.

Ф.С. Да, огромное количество людей в Украине не желает смиряться с утратой Донбасса. На мой взгляд, украинским политикам было бы как раз оптимальным сказать: «Друзья мои, давайте примем единственно возможное решение. Мы не можем насильственно вернуть Крым и Донбасс. Мы не можем вести с Россией войну на истощение. Потеря территорий – это проблема. Но решить ее в ближайшее время невозможно. Поэтому мы замораживаем все попытки силового решения вопроса. Мы отгораживаемся от Крыма и от Донбасса стеной. И мы выстраиваем наши отношения с Западом исходя из того, что эти территории больше не находятся в сфере нашей ответственности. Более того, мы хотим вступить в ЕС и НАТО, не претендуя на возвращение этих территорий. Мы даже можем внести в конституцию положение, что при вступлении в военные и иные блоки Запада мы отказываемся от силового решения данного вопроса». Но чтобы украинское гражданское общество смогло такое решение сформулировать и принять, нужна четкая и ясная идея, которая разделялась бы значительным количеством политически активных индивидов.

Д.А. На фоне побоищ у Рады такие решения принимать будет непросто.

Ф.С. Представь себе на минуту, что украинцы захватывают Донбасс и Крым, возвращают их в состав Украины. Это автоматически означает, что в состав Украины возвращаются избиратели Крыма и Донбасса. Посмотри на опросы общественного мнения. По-прежнему относительно большое количество жителей Украины продолжает хорошо относиться к путинскому режиму – и это в условиях войны. С этими-то людьми еще предстоит куча работы – а вы хотите еще Донбасс и Крым перекодировать? Об этом говорил Андрухович в 2010 году. А мы с тобой говорили об этом же - еще до последней украинской революции. Крым и Донбасс – это такие гири, которые держат Украину в сфере влияния России. Украинцам нужно просто набраться мужества и отказаться от этих территорий - де-факто, но не де-юре.

Д.А. Еще в августе можно было говорить об их возврате, пока Россия не ввела туда дополнительные войска.

Ф.С. В том-то и дело. Теперь это просто физически невозможно.

Д.А. И все это происходит на фоне того отношения Запада, которое мы видим. Может быть, имеет место самая серьезная поддержка и помощь Украине со стороны Запада. Но на поверхности видно иное. Такая информация, как обсуждения возможности отмены санкций, может вызвать в Украине усиление националистической части политического спектра.

Ф.С. Естественно. Ты видишь, что ценности западными элитами предаются и продаются.

Д.А. Для «простого парня» - логичный выбор. «В Европе сидят пидары. Путин – пидар в плохом смысле слова. Европейские элиты – в обычном. Но теперь я понимаю, что тоже в плохом. Поэтому не встать ли мне на защиту традиционных ценностей?»

Ф.С. Если бы только «за традиционные ценности». Почитай, что пишет командир «Азова». Он говорит о «Белой Расе», что Украина всегда была великой державой, что ей следует восстановить свой статус и создать «Третью империю». Это явный закос под Гитлера: “Ми заміняємо гасло "Незалежна Україна" гаслом "Велика Україна". Українці – Нація з давньою імперською історією. Упродовж свого існування Українці мали щонайменше дві наддержави – Велику Скіфію і Київську Русь. Завдання нинішнього покоління створити Третю імперію – Велику Україну”. 

Д.А. У «Азова» говорящая эмблема. Прямые нацистские отсылки.

Ф.С. Я старался закрывать на это глаза. Но сейчас не замечать все это невозможно – лично мне.

Д.А. Особенно неприятно, что многие наши украинские единомышленники будут пытаться продолжать этого не замечать. Я думаю, если я начну с моими друзьями-майдановцами говорить на эту тему, они могут начать меня за это сильно не любить.

Ф.С. Боюсь, что да. Тебя будут подозревать в завуалированном российском шовинизме.

Д.А. Скажут, что в борьбе с Путиным они не имеют другой возможности, им и так трудно, а я им еще палки в колеса ставлю.

Ф.С. Да. И что Путин дойдет до Львова, если его не остановить.

Д.А. Вопрос, что мы сами можем им предложить. Осудить и отмежеваться? Что должна сделать украинская гражданская нация?

Ф.С. Мы-то на все это смотрим со стороны. А им приходится бороться с агрессией. Поэтому наши размышления имеют не так уж много веса. 

Д.А. На Гитлера тоже люди смотрели со стороны. И на Сталина. И на Махатму Ганди, если взять положительный пример. Взгляд со стороны имеет право на существование и имеет свои ценные стороны.

Ф.С. Мы не являемся членами украинской политической нации. Да и в России мы не обладаем каким-то знаковым статусом…

Л.А. Вопрос не в том, сможем ли лично мы повлиять на ситуацию. Допустим, мы не можем изменить положение дел в мире. Но мнение-то иметь мы можем?

Ф.С. Билецкий и Ярош для меня на сегодняшний день фигуры героические – но из этого нисколько не следует, что эти фигуры приемлемы в этическом и политическом плане. Они воюют, они герои, они готовы погибнуть за свою страну. Но какой они свою страну видят?

Д.А. Нужно ли расформировать батальон «Азов»? Или нет? Как ты полагаешь? Что с ним делать?

Ф.С. Хороший вопрос. Пока что его превратили в полк.

Д.А. Тебя ужасают проявления нацизма. У тебя есть варианты – что делать, чтобы этих проявлений не было? Если власть пойдет на расформирование «Азова», это может вызвать серьезные волнения в самой Украине.

Ф.С. Это вызовет не просто серьезные волнения. Это «зрада». Самая настоящая. Измена. Предательство. Один из самых боеспособных батальонов в условиях войны. Батальон, который спас Мариуполь от оккупации. Его расформировать – это не выход.

Д.А. Тогда получается патовая ситуация.

Ф.С. Теоретически - можно апеллировать к сознанию самого Билецкого и говорить: «Что вы делаете? Давайте жить дружно! Давайте искать не “духовные скрепы”, а цветочки!» Но боюсь, что это не подействует. «Что ты предлагаешь?» - это в данной ситуации совершенно убийственный вопрос. Я не знаю. Я ничего не предлагаю. При всей моей неприязни к путинскому режиму и российскому империализму – я не вижу положительной альтернативы в украинском неонацизме. При этом я возлагаю на Украину огромные надежды – в метаисторическом плане.

Д.А. Мне тоже независимая Украина не видится той целью, которая оправдает такие средства. А надежды мои в отношении Украины – совпадают с твоими. Мы об этих надеждах уже неоднократно писали.

Monday, October 20, 2014

О первом сексуальном пособии советского школьника

Правильно ли я понимаю, что советский паспорт в стихотворении Маяковского является дубликатом эрегированного пениса - и что именно этот объект автор называет "бесценным грузом"?

Если мое предположение верно, то рассматриваемый текст можно считать первым и единственным сексуальным пособием советского школьника. Его учили эксгибиционизму, фетишизму и активному гомосексуализму - причем все это следовало проявлять в отношении госслужащих стран, враждебных большевизму, и вообще представителей эксплуататорских классов.

Иные трактовки не показались мне убедительными.

А ведь отсюда вытекают дальнейшие аллюзии - советский паспорт в таком случае есть всего лишь копия полового органа в рабочем состоянии. Чем тогда является само советское государство в контексте этой логики? Воплощением мирового либидо?

Идем далее. Знакомясь с дубликатом, буржуазный чиновник получает информацию о гражданстве владельца как дубликата, так и оригинала. Следовательно, на оригинале тоже должна быть информация о гражданстве. Но каким образом она могла быть подана? Татуировка на пенисе? Особый вид обрезания? Пирсинг с надписью на кольце "И единою черною волей сковать" (то есть "Пролетарии всех стран, соединяйтесь")?

Хотя надпись та, если была, то была чем-то вроде палимпсеста. Под такими надписями, когда они стираются, обычно открывается "все проходит - и это пройдет".

Friday, October 17, 2014

великая вторая мировая отечественная ::: часть 1-я

Беседа Сергея Кладо и Дмитрия Ахтырского


С.К. Вторая мировая - это чисто империалистическая война. Я согласен с теми историками, которые вообще не выделяют Вторую мировую войну…

Д.А. Считают ее продолжением Первой?

С.К. Да, конечно.

Д.А. Кстати, у западных историков более травматичной войной считается как раз Первая мировая. С выжженной землей во Фландрии, где уже никто не жил. Для Запада это было потрясением. Все-таки Вторая мировая у них шла мягче.

С.К. Я бы не сказал, что мягче. Просто это было уже не впервые. До Первой мировой не было оружия массового поражения.

Д.А. Первая мировая на полях Европы шла три года. А вторая для Западной Европы была серией блицкригов.

С.К. Во время Первой мировой войны впервые произошли ужасные вещи. Концентрационные лагеря, оружие массового поражения, ковровые бомбардировки, разрушение городов под ноль. Это то, чего никогда в истории человечества не было. Когда же все это происходило в бОльших масштабах во время WW2 (бОльших – потому что оружие к этому времени усовершенствовалось) – это уже не вызывало такого шока, потому что это уже БЫЛО в истории. Единственное, что заставило, конечно, всех вздрогнуть – это Хиросима и Нагасаки.

Д.А. В России же, напротив, такой степени разрушений на ее территории во время Первой мировой не было, поэтому Вторая оказалась более ошеломляющей.

С.К. Россия не успела осмыслить Первую мировую, потому что прямо из нее шагнула в ленинский ад и фактически перестала существовать. В СССР Первой мировой не было, была “империалистическая”, которой не было поставлено за все время существования СССР ни одного памятника, не было создано ни одного музея, ни одного специально отмеченного захоронения. У нее также не было ветеранов, ни одного, никому не была назначена военная пенсия и т.д. И никакой Второй мировой у СССР тоже не было, а была только «Великая Отечественная». И эта Великая Отечественная продолжается с 22 июня 1941 года по сегодняшний день. Потому что эта война, ее образ, образ вот такой тотальной катастрофы – он в голове моего поколения. Я, на всякий случай, не отрицаю факта победы СССР в Великой Отечественной, а то, возможно ты не знаешь, у нас по закону запрещено отрицать. Жаль, что нет закона про отрицание того, что земля вращается вокруг солнца, а не наоборот, а то мои соотечественники далеко не все в курсе. Этот мифологический образ, Великая Отечественная война, с двух прописных, вопреки правилам правописания - он вдалбливался мне с детства: 28 панфиловцев, которых потом оказалось больше ста, Зина Портнова, Зоя Космодемьянская. Я, кстати, учился в школе ее имени и сидел за ее мемориальной партой. Не потому, что хорошо учился, а ровно наоборот, меня туда отсаживали за разговоры во время урока, потому что там было такое изолированное место. Очень неудобная парта. И довольно долго по запросу "Вторая мировая война" у меня в мозгу раскрывался букет из пионеров-героев, политрука Клочкова и Сталина с трубкой над картой сражений. Ну и сами сражения, я всё-таки историк по диплому. Хотя еще в детстве и потом я расспрашивал современников тех событий, какой война была для них. И я был удивлен тем, что их образ радикально отличался от того образа, который создавался пропагандой. Оказалось, что была какая-то мирная жизнь. Не было такого, чтобы все были на фронте. Для многих война выглядела просто как лишения. Куда-то пришлось уехать. Попали под обстрел. А пропагандистский образ – это образ тотальной катастрофы. Жили-жили, сидели, пили чай – и вдруг – бах! – и полный пиздец. И этот образ продолжает существовать все в том же виде – в виде полного пиздеца, из которого мы вытащили себя за косичку парика, а заодно вытащили и весь мир. На современном сленге это называется “мы победили фашизм”. А у европейцев никогда этого не было, потому что у них не было пропаганды, и американский фильм-эпопея “Великая Отечественная”, снятый на советские деньги, у них по телевизору перед программой “Время” не шел. Им не надо было возвеличивать войну и свою роль в ней. Для них это всегда была прежде всего трагедия. Глупая, идиотская, абсурдная. Они больше плакали, чем били себя в грудь. И война эта для них уже была бесконечно давно. Они возвращаются к ней в культуре, чтобы осмыслить, отличное кино, в частности, снимают, но раны не ковыряют.

Д.А. И в Европе, и в Америке есть культ Холокоста. 

С.К. Все-таки это другой масштаб по сравнению с культом ВОВ, и брежневским и путинским - это, кстати, два разных культа. Хотя Холокост, к сожалению, тоже бывает что используется и в пропагандистских, и в спекулятивных целях. И то, что это даже по писаным законам в некоторых странах не может быть предметом для дискуссий, не сам Холокост, а количество жертв, это очень плохо. Холокост ведь, по сути, не в цифрах. Холокост в том, что людей изводили и уничтожали по национальному признаку. Один еврей, убитый только за то, что он еврей - это уже Холокост. Даже взрослый, не говоря уже о детях. А в Германии это происходило на основании официальной доктрины государства, и ни один историк в мире не может и никогда не сможет это оспорить. А когда - а я думаю, что рано или поздно это произойдет - цифра в шесть миллионов будет историками пересмотрена, у лихих пропагандонов нацизма будет прекрасная возможность вместе с водой выплеснуть ребенка, заявить, что это все “евреи сами придумали”, на основании того, что цифра, полученная научным путем, не совпадает с “культовой”. Собственно, это и сейчас уже происходит. Настоящая история - это наука, она ближе всего к криминалистике, и результаты ее исследований имеют юридический вес. Но что важнее - не только юридический. Галилей своей подзорной трубой опрокинул картину мира, которая держалась тысячелетие. И это сильно подорвало христианство, вплоть до того, что в сатанинской советской системе Галилей был одним из пионеров-героев. Хотя Христос никогда не утверждал, что звезды держатся на хрустальном своде, к его миссии этот вопрос вообще никакого отношения не имеет. Так же, как и огонь, нисходящий на Пасху. Что, смерть Христа на кресте будет иметь какое-то другое значение, если будет доказано, что в Храме Гроба Господня его служители пользуются зажигалкой? Это тоже рано или поздно произойдет, это вопрос времени. Но для большинства людей это будет повод считать себя обманутыми лично Христом. Хотя не он это придумал. Так и с Холокостом. Табуирование количества жертв Холокоста - это очень плохо и еще аукнется.

Д.А. Тем более, что евреи были одним из народов, структурировавших европейскую цивилизацию.

С.К. И были, и есть. Это часть европейской цивилизации, и не только в Европе или Америке. Израиль - это форпост европейской цивилизации на Ближнем Востоке. Как и Ливан. Но государство Израиль – так уж получилось, к сожалению – вело агрессивную политику по отношению к соседям, что, возможно, было оправдано с точки зрения самосохранения. Я не хочу сейчас в это вдаваться, слишком много факторов, чтобы рубить с плеча в ту или иную сторону. Но им нужна была очень мощная мифологическая база, именно военно-страдательная, и Холокост стал такой базой.

Д.А. Проблемы Израиля в этом смысле очень интересны. С одной стороны, травма второй мировой заложила основы новой национальной идентичности. Недаром по закононам государства Израиль евреем фактически считается тот, кого евреем мог счесть Гитлер. Таким образом, Гитлера можно рассматривать в психоаналитическом смысле как фигуру черного жесткого отца новой еврейской нации. С другой стороны, само образование государства Израиль и моментально начавшаяся война (и несколько последующих войн) очень высоко подняли самооценку израильтян. Они в этом смысле совершенно не нуждались в культе Холокоста. Культ о Холокосте родился поздно, в 60-х, а то и в 70-х. И творцами этого культа стали не израильтяне, а американские евреи, американская диаспора, которая чувствовала себя виноватой, потому что должным образом не помогла европейским евреям во время гитлеровских гонений. У них огромное чувство вины за это. И они раскрутили культ Холокоста. Кстати говоря, культ «Великой Отечественной» в СССР и РФ тоже возник спустя пару-тройку десятилетий после окончания войны.

С.К. Да, примерно в то же самое время, я как раз тоже об этом подумал. Эти два культа возникли примерно в одно и то же время. Это конец 60-х годов. Культ ВОВ вырос из честного, и даже, выражаясь сегодняшним языком, оппозиционного народного движения за память об этой катастрофической бойне. Встречи ветеранов-сослуживцев у Большого и в ПГ. Накрытые столы во дворах комуналок. Это не то что выходным, это даже праздником официально не было, потому что для Сталина Берлин - это была не победа. Победой были бы Лондон и Париж. И это народное движение сначала было легализовано при Хрущеве, а потом стало проникать в СМИ, которые стремились наконец, спустя двадцать лет, расказать о подвиге простого солдата, а не гениального генералиссимуса и его ближайших заплечных. И я думаю, что момент, когда это превратилось в государственный культ - а всегда в истории есть такой момент, leverage  point, это когда по телевизору появился “вечный огонь”. А он в качестве “вечного огня” впервые появился - именно на телеэкране - в конце 60-х. Это был такой режиссерский ход для окончания передачи, и там же впервые появилось это словосочетание. Это, конечно, ухмылка дьявола, потому что “вечный огонь” в христианской культуре имеет весьма специфический смысл. Хотя режиссер ориентировался скорее на зороастрийцев, и тут сыграло свою роль обычное советское невежество. Потом история завершила свой круг, потому что первые “вечные огни”, зажженные в нулевых заново были тоже телевизионными. Были отремонтированы советские мемориалы, в мрамор встроены кинескопы и на них транслировалось изображение пламени. Я видел таких несколько - в частности, в городе Клин. Не знаю, сохранились ли они до сих пор. При этом, как я уже говорил, культ ВОВ брежневский и путинский отличаются. При всем пафосе, в брежневском культе все-таки еще очень сильно сохранялся первичный, народный посыл - трагедийный. Подвиг через трагедию, победа через беду, очень по-русски. А путинский культ - чисто имперский, римский, марсианский, культ войны как таковой и победы как таковой, без беды, какое-то сплошное шапкозакидательство и надувательство, эти подачки ветеранам из просроченных продуктов, у меня родственники получают. В этом смысле и культ «Холокоста» и культ «Победы» мало сравнимы. Холокост – это вообще трагедия в чистом виде. Здесь нет ничего, кроме слез.

Д.А. А культ «Великой Отечественной» в самой своей сердцевине содержит ложь, потому что Советский Союз был одним из государств, развязавших Вторую мировую войну.

С.К. Советский Союз был основоположником Второй мировой. Он ее официально идеологически обосновывал с момента своего возникновения.

Д.А. Ложь – ведь "ты сам первый и начал". "Вы и убили-с". Сам же и пострадал.

С.К. Увы. И служил этот культ тоже целям лжи. Победа над Гитлером легитимировала брежневский режим. Возникла необходимость легитимации, когда провалилась идея Хрущева построить коммунизм к 1980 году. При Сталине вообще никто не задавал вопросов, в какую сторону мы движемся, а Хрущев пообещал к восьмидесятому году коммунизм. Идея постоянного повышения уровня жизни советских граждан, эта гонка уровня и качества жизни, которую затеял Хрущев, при Брежневе в умах граждан поблекла. Надо было где-то брать силы. Надо было каким-то образом объяснить, почему у власти находятся именно эти люди. Если коммунизм мы уже не построили – и стало ясно, что уже не построим. В 1972 году это даже самому упертому ежику уже стало ясно. Видно по тому, что исчезла тема из массовой культуры.

Д.А. В одной из программ партии шестидесятых годов покорению космоса уделялось чуть ли не большее внимание, чем построению коммунизма.

С.К. Эта эпоха закончилась в 1968 году в связи понятно с чем. В связи с ситуацией, которая была очень похожа на украинские события нынешнего года, только гораздо меньшего масштаба. Я имею в виду подавление революции в Чехословакии. Но дальше нужно было искать какую-то подпорку, нужна была легитимация режима для советских людей. Такой легитимацией стал культ войны. За прошедшие двадцать с лишним лет умерло множество свидетелей войны…

Д.А. И стало можно гнать любую пургу.

С.К. У многих возникли подменные воспоминания. Я с этим сталкивался лично в разговоре с одним из ветеранов. Он воевал в партизанском отряде. Ну как, партизанском. У нас в классическом понимании партизанские отряды были только в кино. В жизни это были регулярные части, работавшие в тылу немцев, они снабжались и управлялись из Москвы, там даже первый отдел был в обязательном порядке. Чтобы попасть в отряд, человек этот специально перешел линюю фронта, у него был письменный приказ военного командования, он был обученным диверсантом. И он рассказал мне абсолютно выдуманную историю своих подвигов. Как он выбирался три дня из леса, питаясь мхом (человек без еды, как известно, может месяц), потом расстрелял на дороге какой-то немецкий грузовик с двумя солдатами. Переоделся в их форму, въехал в расположение их части по их документам, разбомбил там все гранатами. Я спросил – а что он сделал с кровью на мундирах? По рассказу, он расстрелял их очередью из засады. То есть продырявил и залил кровью. Как он ее смывал? Ткань, отстирывается плохо, тем более без мыла - вряд ли он мыло с собой носил. Он ответил, что где-то там в луже застирал. И нужно было при этом видеть его выражение лица. У него не было этого заранее в сюжете, он вообще не готов был к этому вопросу. Застирал в луже. Ага. И поехал в мокром, по их документам. 

Д.А. Фантомные воспоминания – это очень распространенная вещь.

С.К. Он просто пересказал сюжет какого-то фильма – я уже не помню, как он называется.

Д.А. Например, человек в юности ругался с родителями. А потом родители умерли – и человек начал говорить совершенно другие вещи, переписал себе личную историю.

С.К. За двадцать лет – а тем более за тридцать или за сорок – можно почти полностью вытеснить память о реальных событиях.

Д.А. По разным причинам. Это может быть чувство вины, например.

С.К. Но важно еще раз подчеркнуть, что все это фуфло и грязь не умаляет трагедии, которую мы, как народ, пережили, а именно усугубляет ее. Конечно, это в первую очередь трагедия, и поводов для гордости внутри этой трагедии у нас, по сути, не так много. Ну и конечно, раздражает вопиющая неблагодарность по отношению к союзникам. Все эти совковые остроты про второй фронт. Если бы СССР не получал вооружений (в первую очередь, от американцев) – у меня есть большие сомнения в удачном исходе войны для СССР. 80% металла, из которого делались специальные сплавы для брони поставлялись из-за рубежа. Не поставлялись бы – не было бы брони. Не говоря уже о самолетах, грузовиках, медикаментах и той самой тушенке, без которой наши деды в окопах варили бы суп из листьев и мышей. Но потом мы как-то быстро избавились от всяких комплексов по этому вопросу. Мы решили, что это победили именно мы, а американцы где-то там ковырялись в носу в своей Нормандии.



ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ

Thursday, October 16, 2014

слоны прилетели, или реальность возможного ::: часть 1-я


Не летят оне. Уже изобрели братья Монгольфье что-то круглое, поднимающее в воздух маркизов и баранов, а братья Райт взлетели сами на чем-то продолговатом. Уже поехал в баллистическом лифте на тринадцатый орбитальный этаж Гагарин, уже активисты общества “Знание” выдвинули свой убийственный аргумент “космонавты летали в космос, а бога не видели”. Уже и самая знаменитая альфа-моль нашего времени возглавила стаю стерхов - а эти все не летят.

Но ведь нам обещал их сам Джоржано Бруно! Он соблазнил нас идеей множества обитаемых миров, мы все уже почти с младенчества были готовы записываться в “Группу свободного поиска” и продолжать в более солидном возрасте продолжать свои вдохновенные труды в “Комиссии по контактам” - но судьба распорядилась иначе, и мы отправились во внутренний психокосмос на маленьких квадратных коврах-самолетах.

И очень вовремя поняли, что возможно все. В то самое время, когда живущие с дивидендов Бруно “ученые в законе” решили, что не к лицу серьезным людям верить в летающие тарелочки. Что быть на белом свете и высвечиваться тонкими и толстыми линиями в спектральном его анализе позволено лишь тому, что их комиссии допустили к существованию. Унылые солдаты добропорядочного скепсиса, решили запечатать кувшин с джинном фантазии печатью своего “нет” всему тому, что не доказано. А то, не приведи батюшка научный метод и матушка эволюция, люди забалуют, растеряют чувство ответственности и начнут верить в тарелочки с голубой каемочкой, которые прилетят с альфацентаврическими волшебниками, покажут инопланетное кино, даром раздадут стопятьсот космических эскимо, и никто не уйдет обиженным.

Но возможно все-таки все - даже то, что эти заботящиеся о нашей нравственности существа лишь на публику надевают свои скептические маски, пряча под ними мудрые инопланетные мозги или их небелковые аналоги. Ведь сверхразумные и доброжелательные сверхсущества могут и впрямь не желать, чтобы в них верили корыстным образом, не заниматься грубым прогрессорством, способным погрузить человечество в патерналистское болото. И вот-вот лектор, ответив “конечно, нет” на вопрос о существовании привидений, медленно растает в воздухе. Сие предположение, впрочем, сильно теряет для меня в своей вероятности в свете соображения, что мудрые доброжелательные сверхсущества не будут нам врать - а потому лекторы эти, бессознательно улавливая мудрый месседж из высших сфер, добавляют к нему свои собственные ограниченные соображения, как это часто бывало в человечеческой истории.

Итак, речь я веду прежде всего о правах возможного на существование. Но примером возьму относительно кошерных для правоверных сциентистов инопланетян - ибо допущение существования дэвов, асуров, ангелов и стихийных духов для них так фундаментально табуировано, что мне нечего будет найти в сциентистских архивах для иллюстрации моих предположений. За допущение хотя бы намека насчет “интеллектуального дизайна Вселенной” ученого его коллеги могут подвергнуть инквизиционному суду с высшей мерой в виде остракизма. А когда речь идет о внеземных цивилизациях, в которых “средневековые мракобесы” не верят (или считают явлениями нечистой силы) - тут сциентист расслабляется и может позволить в своей среде разномыслие, даже и весьма радикального свойства. Попробую воспользоваться этим весьма облегчающим мою задачу обстоятельством.


В 1960 году пират Фрэнсис Дрейк… нет, простите, доктор Фрэнк Дрейк составил некое уравнение, из которого следовал вывод о том, что обитаемые разумными существами миры встречаются во вселенной даже чаще, чем свободная мысль в кругах членкоров научных академий. Финансирование проектов, имеющих целью обнаружение внеземных цивилизаций быстро вышло на новые уровни. Мечтателей хватало и раньше - но тут, полагаю, подключились слуги безопасности, живо представившие приближение к Земле “Непобедимой армады” под флагом какой-нибудь метагалактической Испании, а также экспедиций межзвездных Кортесов и Писарро.

Антитезисом к вытекающему из уравнения Дрейка предположения стал “парадокс Ферми”. Сей Ферми, один из создателей атомной бомбы, заявил: “Ну и где они, в таком случае?” Вероятно, он понял, что надо спасаться - ведь такого талантливого оружейника могут заставить изобретать новейшие варианты приветствий для  гипотетических визитеров. Объявление же фронта работ несуществующим - неплохой способ попытаться уклониться от выполнения оных работ. Все просто - “чего не было, того и не будет”. Прекрасная индуктивная логика - надо сказать, очень древняя. 

Не совсем, правда, понимаю, почему “диалог” Дрейка и Ферми назвали “парадоксом” и почему именно “парадоксом Ферми”. Есть масса возможных причин, почему мы до сих пор не встретили на нашей планете ни одну делегацию, прибывшую с официальным дружественным визитом - и ни одну армаду, которой могли бы попытаться дать отпор. А если мы можем предложить объяснительные модели, вполне рационально разрешающие проблему - то парадоксом такую проблему обычно не называют.

Фермианская позиция заключается в том, что разумная жизнь на Земле одинока - по крайней мере, одинока в нашей Галактике, поскольку в ином случае мы бы наблюдали активность инопланетных форм жизни. 

Две стороны в этой по ряду причин (о них пойдет речь чуть ниже) весьма примечательной дискуссии - есть ли во Вселенной разумная жизнь - конечно, могут иметь свои самые разнообразные мотивации в этом споре. Сторонникам положительного ответа может быть вменено желание переложить бремя ответственности за существование человечества на плечи старших (или даже Больших) братьев по разуму. А может быть, даже и отцов - поскольку некоторые выдвигают гипотезу, что жизнь на Земле вообще и человеческая форма жизни в частности возникли и развиваются под контролем одной или нескольких высокоразвитых внеземных цивилизаций. Что еще? - жажда чудес и прочей экзотики, восторженность, умножение сущностей без необходимости, попытка уйти от сложных научных и философских проблем с помощью всеобъясняющей концепции “вмешательства извне”. И некоторые сциентисты понимают, что инопланетян вполне можно попытаться поставить на место прежних объектов поклонения.

Однако скептиков тоже можно упрекнуть в попытке легитимировать рационально собственные психологические установки. В частности, весьма деструктивные и в области познания - например, гордыню собственным величием. Антропоцентристы в науке пытаются отрицать не только внеземной разум, но и крайне критично относятся к предположениям о наличии разума у животных. Вполне можно предположить, что они просто не желают никому отдавать первого места, не желают признавать иных претендентов на роль “венца” - все равно, венца чего именно, творения или эволюции. 

Для многих весьма важно чувствовать себя “царем горы”. И в вопросе статуса инопланетян и животных обнаруживается весьма любопытная параллель между учеными-скептиками и адептами авраамических религий. Последние в наши дни весьма лояльно относятся к идее нашего одиночества во Вселенной. Пусть она оказалась куда больше, чем казалось авторам авторитетных в их традициях текстов, пусть Земля оказалась в ней весьма скромной по сравнительным размерам и подвижной - зато наша планета, будучи единственным в космосе местом обитания разумных существ, остается пусть не геометрическим, зато ценностным центром мира. И недаром современные традиционалистские теологи столь часто пользуются в качестве аргумента в пользу своих построений “антропным принципом”. Какая бы большая Вселенная не была - а создана она была, по их мнению, для человека. 

Так что большой вопрос, кто “льет на мельницу сил реакции” больше воды - скептики или энтузиасты. Недаром по многим вопросам - например, таким, как отношение к экстрасенсорике и другим так называемым “паранаукам” - ученые-скептики и религиозные фундаменталисты выступают чуть ли не единым фронтом, имея общих противников. Таким образом, скептиков, следуя их собственной логике, можно обвинить в том, что те тащат за собой атавистические антинаучные антропоцентристские хвосты, коренящиеся в самой что ни на есть религиозной догматике - и ради сохранения этих хвостов готовы пойти даже и на практически прямой сговор с этими самыми “силами реакции”.

А что до антипатии по отношению к новому и необычному - то она, может быть, гораздо более пагубна для познающего, чем жажда “чудес”.



ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ

Monday, October 13, 2014

Кого давил Вольтер, или Эволюция наукорелигии

Услышав слово “религия”, западный (или прозападный) интеллектуал, живущий в мире Модерна и “проекта Просвещения”, хватается за все свои ментальные и эмоциональные пистолеты - а иногда и за вполне материальное огнестрельное оружие, призванное искоренить “предрассудки” совсем уже радикальным образом. 

Как, почему подобная ситуация могла сложиться? Почему прогрессиста и эволюциониста - уверенного, что человечество в свое время выделилось из животного мира, вышло на качественно новый уровень развития - значительно меньше беспокоят вполне животные проявления человека, такие, как инстинкты самосохранения и продолжения рода, склонность к выстраиванию социальных иерархий и самоутверждению, чем так называемая “религия”, не наблюдаемая нами в животном мире?

Антирелигиозное умонастроение интеллектуалов Запада вполне можно попробовать вывести из фрейдовского “танатоса”, влечения к небытию, реализуемого в форме желания вернуться в исходное место, желания свернуть проект “человечество” и реставрировать “закон джунглей” с его главным тезисом “кто сильнее, тот и прав”, взяв за образец ту или иную модификацию обезьяньего сообщества. В пользу этой гипотезы свидетельствует быстрый социальный регресс обществ, в которых религия искоренялась - имею в виду общества советское, китайское, албанское и некоторые другие.

Но эта гипотеза отнюдь не исчерпывает сути проблемы. Антирелигиозность только в одном из своих аспектов может рассматриваться как контрэволюционное явление - поскольку в тех западных обществах, где религия не подавлялась насильственным образом, но ее влияние снижалось более естественным путем, мы подобного регресса не наблюдаем. Скорее, напротив.

Проблема в том, что под словом “религия” современный человек может понимать весьма широкий круг явлений социальной и психологической реальности - вплоть полного когнитивного диссонанса между собеседниками, употребляющими в коммуникации эту семантическую единицу.

Для современного интеллектуала слово “религия” наполнено смыслами, вложенными в него радикальными мыслителями “века Просвещения” - антиклерикально, а часто и атеистически настроенными. Эти мыслители, как это с мыслителями часто случается, были воинами, желавшими перехватить у иных групп интеллектуалов возможности социального контроля, возможности влияния на политические власти. С другой стороны, они честно хотели помочь человечеству избавиться от того, что они считали социальным злом - и во многом они это зло связывали именно с “религией”.

Какую именно “гадину” призывал раздавить Вольтер?

Образ ее прекрасно был обрисован мультипликаторами “Студии 420” в их творении “О жрецах”. Это некий социально-идеологический комплекс (я его в одной из своих разработок называл “ДТС” - догматико-традиционалистская система), чьей целью является установление контроля над обществом, используя определенные идеологические построения, способные воздействовать на человеческую психику, работающие с различными страхами и упованиями. “Просветительской” классикой стал негативный образ жреца/священника, запугивающего толпу страшными небесными знаменями и ведущего за собой посулами молочных рек и кисельных берегов в иной или уже в этой жизни.

Нетрудно впрочем, заметить, что подобный образ можно слепить и на ином материале. Представим себе современного высокоученого эксперта, со страниц популярных изданий и телеканалов (“британские ученые установили”) вещает о страшном вреде холестерина или о грядущих радостях, связанных с созданием искусственного интеллекта. В конечном итоге власть научного сообщества тоже держится во многом именно на манипуляциях со страхами и желаниями (включая самые базовые) - и на спайке с политическими и экономическими элитами. Различаться будет только вокабулярий и дресс-код.

Но у “просветителя” есть еще один весьма сильный аргумент. Он сводится к тому, что “религия” только обещает, а “наука” работает, дает синицу в руки - а значит (хотя этот переход не обосновывается) от нее можно ждать и журавля в небе. И правда, наука имеет мощную утилитарную составляющую - в этом она прямо наследует древним колдунам и шаманам, имевшими дело с погодой, болезнями, урожаями и охотой. Можно предположить, что человеческая культура сделала в своем спиральном развитии полный оборот - и науку мы можем рассматривать как некую форму современной магии. В таком случае, войну “науки” против “религии” можно представить как своеобразную форму мести за поражение своего ушедшего альтер-эго из предшествующего цикла. Выкорчевывание религиями аграрной эпохи предшествующих форм “наукорелигии” современному человеку очень хорошо знакомо по образу костра инквизиции. Характерно, что на этих кострах горели как ведьмы, так и вестники завтрашнего дня науки.

Впрочем, в ту эпоху говорить об их раздельном существовании невозможно. Провести демаркацию этих двух феноменов человеческой культуры - “науки” и “религии” - когда речь идет о тех временах, малореально. Эта оппозиция имеет свой срок жизни, это разделение в свое время стало культурной реальностью - и, вполне вероятно, сегодня мы наблюдаем тенденцию воссоединения этих двух феноменов. Такие демаркации, разумеется, были и остаются в моде у популяризаторов науки. Несмотря на свое отвержение идеи “золотого века”, от которого уходит деградирующее человечество, генеалогии для этих культуртрегеров тоже весьма важны - см. главу из введения к книге “Механизмы империосферы”. Ростки современности ищутся по всей истории: медицинские - у шаманов и знахарей, астрономические - у астрологов, химические - у алхимиков; главным интеллектуалом античности становится Архимед, который сам считал свои практические изобретения малозначимым развлечением по сравнению со своими занятиями чистой бесполезной наукой в аристотелевском духе; а советские академики не иначе как в подрывных целях пронесли мимо очей цензоров переводы сочинений ранних даосов, обозвав оные сочинения “философией древнекитайских материалистов”.

Да, та “религия”, которая торжествовала и нередко воинствовала между эпохами шаманизма и модернистской науки, не приветствовала утилитаризм. Ее влекло царство чистого духа. Утилитаризм прдшествующей эпохи представлялся адептам новых религий (как правило прозелитических, преодолевавших культурные границы) демонослужением и/или суеверием. Человеком в ту эпоху двигал сверхприродный порыв, стремление приобщиться к реальности, запредельной всему сущему в окружающем его мире - и одновременно скрытой в глубине познающего и составляющей его суть.

Власть над стихиями и их духами, которой обладали колдуны и шаманы, уступила место власти высшего сверхприродного начала. Жрец/священник уже не мог прямо присвоить эту силу себе, но мог объявлять себя ее глашатаем. Теневая сторона этого этапа (крайне важного с познавательной и этической точки зрения) - возможность манипуляций с менее грубоутилитарными страхами и желаниями, с понятиями “долга”, “чести”, “совести”, “верности” и многими другими. Верхом манипуляции являлась доктрина полного добровольного послушания верховному божеству, декларирующему свою волю через своих доверенных лиц на земле.

Частичный компромисс религии трансцендентного (они же “древние философии”) с “наукорелигией” более древнего периода все же установили. Знание загробных путей, болезни, стихии и т.д. тоже оказались в ведении новых иерархий. “Вошло” не все: моления о дожде оказались вполне адаптированы, а вот чтобы у врага “руки отсохли” - нет (разве что на уровне международной политики). Тем не менее, материальных выгод новые божества посылать были не обязаны. Этот компромисс был полулегальным - и нередко бывал заклеймен поборниками чистоты веры в трансцендентное.

Но несмотря на всю шаткость этого компромисса, для адепта "религии науки" одной и той же маслянистой субстанцией мазаны как колдуны с шаманами, так и жрецы, священники, харизматики и рационалистические схоласты-штундисты, пророки, йоги, даосы и все прочие формы мировоззрения "до Коперника и Галилея". Лишь некоторым (и то отчасти) удавалось попасть в новые пантеоны в виде предтеч восхода солнца единственно правильной в мире научной картины мира и ея универсального уникального эксклюзивного магистрального метода. К примеру, стократно отверженный ранним Модерном Аристотель (он находился в статусе высшего философского авторитета средневековой схоластики, а потому и стал одной из центральных мишеней интеллектуалов-революционеров) через пару-тройку сотен лет стал вполне терпим сциентистами. Можете прямо сейчас надеть прибор статистического числовидения, попробовать найти среднестатистического ученого и задать ему вопрос, кто кого сборет - Платон или Аристотель. И вы все поймете.

Конечно, попытки самозванцев назначить себя глашатаем воли высшего трансцендентного существа раздражают свободного мыслящего человека. Раздражают и шарлатаны, материализующие духов, раздающие слонов и берущиеся отвечать на вопросы типа "почему в продаже нет животного масла". Но ведь установления "британских ученых" раздражают никак не меньше. А если последние являются советниками на службе тоталитарного государства - дело совсем плохо. Потому что у "ученых" бывает та же склонность к властолюбию, та же гордыня, та же непоколебимая уверенность в собственной правоте, то же корыстолюбие и стремление к славе, что и у самозванцев с шарлатанами.

И если вы видите, как какой-нибудь философствующий ученый сражается с адептами идеи "интеллектуального дизайна" Вселенной, то постарайтесь определить, какова подоплека этой войны. Может быть, его противники нечисты на руку и допускают логические и фактологические подмены. Но - что вполне вероятно - он просто ведет старую войну за власть, осознавая ту самую связь дискурса и власти, о которой много писал Мишель Фуко. Разоблачает в своей среде еретиков и уклонистов, которые, по его мнению, льют воду на мельницу врагов-мракобесов. И ради победы в этой войне такой ученый готов пожертвовать многим. Он может отрицать свободу, любовь, этику. Все, кроме слепого червя эволюции, генов и межнейронных взаимодействий. Спалить напалмом всю территорию, которую может захватить враг - и наплевать, что самому придется жить на голой скале, не приспособленной для жизни.

Но тогда вы видите перед собой самозванца и шарлатана, а не ученого. Догматика и инквизитора. Жреца "религии науки". Пособника очередной "гадины" - эти гадины свивают себе гнезда на самых разных деревьях. 

Метод, который действительно заслуживает названия "научного", позволяет различать этих гадин. Он сводится к общему нравственному кодексу. Стоит не иметь лицеприятия, не выносить свидетельства ложна, не лгать ни другим, ни себе, быть внимательным. Стараться, чтобы суждения не зависели от стремления к власти, богатству и славе - об этом хорошо знали еще эллины. В такой среде гадины не выживают - по причине отсутствия источников питания.