Эмиграция и опасность культурной деградации

Вынужден согласиться с тем, что эмиграция - весьма проблемное начинание с точки зрения развития личности. В течение последнего года я все острее ощущал, что состояние ума эмигранта весьма подвержено ряду специфических этических и интеллектуальных деформаций. Их можно преодолеть, если следить за собой и регулярно проводить экзистенциально-гигиенические процедуры.

Одна из таких деформаций - развитие эмигрантского комплекса культурной неполноценности.

Человек пытается ассимилироваться, разрывает связь со своей культурно-языковой традицией. Комплекс неполноценности вряд ли позволит такому человеку далеко продвинуться в изучении культуры страны, в которую он прибыл - он усваивает преимущественно обрывки ее массовой культуры. Иногда положение отчасти спасает "музейная культура" - к примеру, любовь человека к классической музыке, общей для России и стран Запада. Однако человек не начинает понимать процесса культурных трансформаций, которые идут в стране, в которую он прибыл. Он живет обрывками воспоминаний и убеждений тех времен, когда он еще мог считаться интеллигентом (интеллектуалом), а также набором грубых обывательских штампов, обретенным в процессе ассимиляции, искореженным комплексом неполноценности.

Если же ассимиляция такому человеку по той или иной причине не удается, он находит себе родную языковую среду и оказывется преимущественно в обществе таких, как он сам. В культурном гетто. В этом случае процесс культурной деградации может идти еще быстрее.

Результаты же этих двух видов деградации весьма похожи. Человек становится "альтернативным правым", избирателем Трампа, Нетаньяху, Ле Пен или "Альтернативы для Германии". Он ненавидит других мигрантов и поддерживает закрытие страны, поскольку она "не резиновая". Он считает себя "белым господином" и не стесняется проявлять расизм. Если он получает пособия - то он ненавидит мигрантов из других стран, которые тоже получают пособия. Если он нашел работу и больше пособие не получает - он ненавидит всех, продолжающих получать пособие, кроме своих родственников и близких друзей. 

В результате он становится, несмотря на свою нелюбовь к "совку", почти что в точности подобен "постсовкам", оставшимся "дома", у которых теперь есть духовные скрепы, фюрер и крымнаш. Та же ксенофобия, тот же цинизм, та же архаизация сознания. Вот такие люди - часто с высшим образованием за плечами - провожают сейчас Обаму бананами и радуются, что кончилось время "черной обезьяны".

Эмиграция: толерантность к ксенофобии

Что неприятнее всего поразило меня в эмигрантском сообществе - это толерантность, казалось бы, интеллигентных людей к различным видам ксенофобии, шовинизму, национализму и далее - к расизму и нацизму.

Живя в Москве, я практически никогда не оказывался в одном обществе с людьми, которые рассматривали бы любую мировую проблему с точки зрения выгоды для их национально-этнической, религиозной или гендерной группы. Весь этот ксенофобо-шовинистический мир существовал где-то в перпендикулярном пространстве - в точках пересечения было непросто, но в моем кругу ксенофобия и шовинизм были неприемлемы.

В эмиграции же ситуация отличается радикально. В эмигрантской среде с людьми, которые называют Обаму "черной обезьяной", у знакомых мне вполне интеллигентных людей оказывается чуть ли не по сотне общих ФБ-френдов. В этой среде оказывается вполне допустимым открыто декларировать, что твоя "нация" для тебя превыше всего. Неудивительно, что подавляющее большинство эмигрантской среды голосовало за Трампа с его "America first".

Такое положение дел можно объяснить. Мигрируя, люди испытывали дефицит общения и вступали в контакты с теми, с кем никогда не стали бы общаться в стране, где родились и выросли. Принцип происхождения из одного места, общего языка перевешивали этические критерии - знакомились именно по языковому принципу, а этические фильтры частично отключались. В такой этически более низкой среде ксенофобия и шовинизм, ранее дремавшие у человека на дне сознания, получали возможность развития, прорастания на поверхность, цветения и плодоношения.

Но теперь положение дел, мне кажется, должно измениться. Произошла новая информационно-коммуникативная революция. Благодаря интернету мы можем продолжать интенсивные полноценные контакты с прежним кругом общения. Мы можем находить себе новых друзей, знакомых, коллег и партнеров по интересам с тем же успехом, как и в той стране, где родились.

Но, так или иначе, ситуация, обрисованная мною в этом посте свидетельствует о том, что не надо представлять себе эмигрантское сообщество как сообщество свободных людей, покинувших из-за своего свободолюбия тоталитарную страну. Большинству хотелось просто более обеспеченной жизни. Некоторые же притеснялись по тому или иному признаку, но были готовы, оказавшись в благоприятной для них среде, сами начать притеснять других. Лишенные комфорта и подозреваемые в инакомыслии и диссидентстве - оказывались мегаконформистами, поддерживающими полицейское государство и ненавидящими любые формы прогрессивного гражданского активизма.

Радует, что положение дел постепенно начинает осознаваться - правда, осознаваться на фоне драматического политического положения, в котором оказался западный мир.