Дело в том, что термин "политкорректность" был введен недавно - а потому оказался "прикручен" именно к конкретному варианту коммуникативной конвенции. Но в истории не было "неполиткорректных" эпох. Критики политкорректности обычно просто привержены предшествующим типам потиткорректности.
Например, раньше политкорректным было целовать дамам руки и подавать пальто - и нарушение этой конвенции не одобрялось в определенных кругах. Теперь положение изменилось.
Вся история человеческой циваилизации в некотором смысле является развитием этой самой политкорректности. На племенном уровне существуют жесткие непререкаемые иерархии. Внутри - сплошная политкорректность, только другая. Другого типа.
Так что ненависть к современной западной политкорректности чаще всего исходит не от противников политкорректности вообще, а от сторонников другого ее типа (к примеру "традиционного патриархального" (хотя там внутри очень много подвариантов, конечно). Папаша Гека Финна возмущен сменой типа политкорректности - по отношению к нему, как он считает, правительство поступило совершенно некорректно, поставив, о словам папаши Гека, выше него в социальной иерархии черного преподавателя колледжа. Он именно что оскорблен и возмущен попранием своих прав и своего статуса "белого человека". И противники политкорректности часто звучат в точности как этот папаша:
"Да, замечательное у нас правительство, просто замечательное! Ты только послушай. Там был один вольный негр из Огайо — мулат, почти такой же белый, как белые люди. Рубашка на нем белей снега, шляпа так и блестит, и одет он так хорошо, как никто во всем городе: часы с цепочкой на нем золотые, палка с серебряным набалдашником — просто фу-ты ну-ты, важная персона! И как бы ты думал? Говорят, будто он учитель в каком-то колледже, умеет говорить на разных языках и все на свете знает. Да еще мало того. Говорят, будто он имеет право голосовать у себя на родине. Ну, этого я уж не стерпел. Думаю, до чего ж мы этак дойдем? Как раз был день выборов, я и сам хотел идти голосовать, если б не хлебнул лишнего, а когда узнал, что есть у нас в Америке такой штат, где этому негру позволят голосовать, я взял да и не пошел, сказал, что никогда больше голосовать не буду. Так прямо и сказал, и все меня слышали. Да пропади пропадом вся страна — все равно я больше никогда в жизни голосовать не буду! И смотри ты, как этот негр нахально себя ведет: он бы мне и дороги не уступил, если б я его не отпихнул в сторону. Спрашивается, почему этого негра не продадут с аукциона? Вот что я желал бы знать! И как бы ты думал, что мне ответили? «Его, говорят, нельзя продать, пока он не проживет в этом штате полгода, а он еще столько не прожил». Ну, вот тебе и пример. Какое же это правительство, если нельзя продать вольного негра, пока он не прожил в штате шести месяцев? А еще называется правительство, и выдает себя за правительство, и воображает, будто оно правительство..."
