Saturday, December 30, 2017

Россия: Что думают о мягкой силе прокремлевские политологи


Написано для EurasiaNet (ссылки на источники в оригинале)


Утвержденная президентом РФ Владимиром Путиным Концепция внешней политики РФ продолжает линию, заданную им в статье «Россия и меняющийся мир», в которой российский лидер определяет мягкую силу как «комплекс инструментов и методов достижения внешнеполитических целей без применения оружия, а за счет информационных и других рычагов воздействия». Именно такой подход и стал образцом для проправительственных политологов.

Концепция «мягкой силы», разрабатываемая с конца 80-х годов прошлого века американским политологом Джозефом Наем, обрела в России популярность (хотя во многом и отрицательную) лишь в начале второй декады нынешнего столетия. Новая политическая реальность – реальность окончания холодной войны – вызвала потребность в этой концепции, поскольку на глобальном уровне существенно снизился уровень агрессии в международных отношениях. Однако в России работы Ная были многими восприняты скорее не в качестве модели описания политической реальности, но как «методичка» для устройства «цветных революций».

В самом общем смысле мягкую силу можно рассматривать как субъективную привлекательность той или иной страны (компании и т.д.), которая побуждает других участников политического или иного процесса принимать решения, желательные для носителя мягкой силы. Этим мягкая сила отличается от «жесткой» – последняя включает в себя военные и финансово-экономические прямые угрозы и стимулы. Точной демаркации между мягкой и жесткой силами не существует, что нередко приводит политологов к спорам на предмет того, какие именно факторы следует считать факторами мягкой силы, и насколько это понятие адекватно и полезно в качестве политологического инструмента.

Концепция мягкой силы включает в себя непосредственно мягкую силу и инструменты ее реализации. К факторам непосредственной мягкой силы того или иного государства принято относить язык и культуру страны, сферу ее образования и науки, привлекательность социально-экономической модели, дипломатический авторитет и основные политические ценности. Инструментарий реализации мягкой силы – это различные государственные и негосударственные структуры и организации, учебные заведения и научные центры, а также средства массовой информации.

Поскольку работы Ная были все же не руководством к действию, а описанием, прежде всего, политических процессов, следует заметить, что феномен мягкой силы существовал задолго до появления одноименной концепции, что он присутствует в политической реальности с момента возникновения самой этой реальности. К примеру, некоторые аспекты противоборства СССР и США после второй мировой войны могут быть описаны в категориях мягкой силы.

Именно времена Советского Союза рассматриваются многими современными российскими политиками и политологами как период максимальной реализации принципа мягкой силы в российской истории. К числу факторов мягкой силы СССР они, прежде всего, относят наличие влиятельной модернистской идеологии, авторитет одного из победителей нацизма, успехи советской космической программы. По мнению проправительственных политологов, работающих в заданной президентом Путиным парадигме, в которой распад СССР считается «крупнейшей геополитической катастрофой XX века», 1990-е годы стали временем провала российской мягкой силы. Они также придерживаются позиции, что в то же время технологии мягкой силы были применены Западом в отношении всех стран постсоветского пространства и в целом Восточного блока. Целью Запада при этом такие политологи считают максимально возможное ослабление российской государственности и минимизацию российского суверенитета.

Для проправительственных российских политологов в большой степени характерен инструментальный подход к проблематике мягкой силы. Иногда имеет место прямое отрицание концепции мягкой силы – она для таких аналитиков лишь прикрывает и затемняет применение силы вполне жесткой. Они полагают, что фактор мягкой силы как таковой в мировой политике является сугубо вторичным по отношению к первичности фактора военной и экономической мощи государства. Другие же воспринимают мягкую силу в первую очередь как некую технологию для достижения желаемого результата. Следствием подобного подхода являются идущие в российском политикуме дискуссии относительно наличия или отсутствия различий между концепцией мягкой силы и концепцией информационной войны.

Концепция внешней политики РФ, утвержденная Путиным 12 февраля 2013 года, продолжает линию, заданную Путиным же в его статье 2010 года «Россия и меняющийся мир», в которой он определяет мягкую силу как «комплекс инструментов и методов достижения внешнеполитических целей без применения оружия, а за счет информационных и других рычагов воздействия». Именно такой подход и стал образцом для проправительственных политологов. Акцент при таком подходе делается именно на инструментальную составляющую мягкой силы, причем, главным образом, только на один ее аспект – информационный. Таким образом, создается впечатление, что российская власть и вправду не делает различия между мягкой силой и информационной войной.

Если же вести речь о сущностной стороне мягкой силы, то прокремлевские аналитики часто предлагают популяризировать за пределами России российскую историю с ее «великими победами», с целью, как они утверждают, «развеять недружественные мифы о России» и воспрепятствовать «очернению» ее образа. Нередко можно услышать, что у России в мире и так прекрасный имидж, и что неблагоприятное мнение о России имеется только на Западе, но последнее естественно, так как Запад часто рассматривается в качестве «исконного геополитического противника России». Можно предположить, что чем в большей степени политолог приближен к Кремлю, тем в меньшей он склонен видеть проблему России в недостатке привлекательности – такое утверждение означало бы косвенную критику политики российских властей в самих ее основах. Поэтому критике такими аналитиками подвергаются в основном инструментальные моменты – недостаток государственного и частного финансирования конкретных проектов, слабая активность неправительственных организаций по улучшению имиджа России.

Характерной также можно считать весьма существенную трансформацию, которую переживает сама концепция мягкой силы на российской почве. Прямые платежи, которые Най рассматривал как компонент жесткой силы, многими российскими проправительственными аналитиками рассматривается как аспект именно мягкой силы. Так происходило, когда мягкая сила рассматривалась ими как враждебное российскому суверенитету оружие Запада – и так происходит теперь, когда доктрина мягкой силы была принята на вооружение самой российской властью. В результате концепция мягкой силы действительно стала в России во многом обозначать политику информационной войны, вербовки агентуры, подкупа и шантажа.

Однако третий президентский срок Путина ознаменовался неким идеологическим поворотом – теперь Россия не выглядит на международной арене страной, которая не несет миру никакого идейного послания, о чем сожалели антизападные российские политологи еще несколько лет назад. Об этом, в частности, речь пойдет в наших следующих материалах на тему «мягкой силы» России.

Saturday, December 23, 2017

Культура и субкультуры

Нет никаких "культур" во множественном числе. Не бывает. Разве что "сельскохозяйственные" - просо, ячмень. Есть только одна культура, поскольку есть одно человечество с одним истоком. И даже если предположить, что истоки различны - обезьяны, инопланетяне, ангелы, грибы, черепахи, черепахи и дальше все тоже черепахи - все равно они долго живут вместе, так что черепахи как-то стали похожи на ежей и наоборот. Итоговые броненосцы - танки и БТР - обнаруживают черты существенного сходства - в какой бы климатической зоне и в какой рельефной особенности ни обнаруживались. Африканские танки очень похожи на русские, что заставляет меня думать, что никаких африканских, а также русских танков не бывает. Бывают просто танки.

Нет никакой "русской" культуры. Нет культуры "еврейской", "чеченской", "французской", "американской". Если культура имеет такого рода предикат, то это значит, что она не культура. Что из культуры вынули что-то очень важное, после чего можно начинать оскорбляться и развязывать кровную и/или почвенную резню.

Да, само собой, не существует никаких "национальных" "литератур", "наук", "философий" (по поводу того, что это все такое, пока помолчу, ибо седьмая вода на киселе в ресторане "Седьмое небо" на останкинском шприце). А также традиций, обычаев и прочих канцелярских принадлежностей.

А как же языки, может спросить негодующий читатель. Они-то есть? Разве автор не использует прямо вот в момент написания этих слов вполне конкретный и чистый русский язык?

Да, языки, могу допустить, существуют чуть в большей степени, чем все вышеперечисленное (бинарная логика в вопросах существований и несуществований неуместна). Но не факт. Кратко говоря, партикулярные языки (вместе с соответствующими им "культурами" и прочими аксессуарами) оформляются придворными королевскими грамматиками в целях навязывания единообразия. Из соображений подобающей благочинной и благолепной демаркации - " мы не они" - от варваров и немцев. В перспективе, кстати, подлежащих - если помещаем центр внутри московского кремля - русификации. Несмотря на произносимые для прикрытия речи о многополярности. Интересное, кстати, у многополярников представление об осях - насколько мне известно, ось имеет только две точки пересечения с ее сферой.

А что же тогда есть?

Субкультуры. Культура одна, а субкультур много. Среди субкультур может найтись место и "русским", и "хиппи", и "научному сообществу", и "чеченцам" с "евреями", и "панкам" с "эмо", и "рабочим" с "колхозницами".

И если у кого-то есть плетка-семихвостка, верный маузер и веселые искандеры - это не делает его любимую субкультуру более культурной, чем остальные. Культурист культурнее простых людей только по одному весьма узкому параметру.

А без плетки люди с такой скоростью начинают усваивать чуждые им - как утверждал носитель плетки и его дискурсмонгеры - ценности, что быстро становится понятно, каково место и значение, а также принципиальность всех этих самобытностей и исконностей.

Хиппи менее значимая реальность, чем евреи? Панки - вторичнее русских? Только в сознании гопника, который назначил себя ментом - а также защитником "родного языка" и "своей культуры".

Saturday, December 9, 2017

Коллеги

Все мы тут в мультиверсе в некотором смысле коллеги. А потому -поскольку в современном русском языке до сих пор не появилась общепринятая форма уважительного обращения - предлагаю в качестве такового использовать именно это слово. "Коллега". Прогрессивно и политкорректно - и совершенно унисексуально. Все обзавидуются.
Несмотря на то, что мне известно о феномене мозаичного сознания - а также о сложной игре, ведущейся худруками и прочим арт-истеблишментом - мне трудно переварить тот факт, что поддерживавший и поддержавший вновь Путина Марк Захаров поставил в прошлом году в своем театре спектакль "День опричника" по Сорокину. Выглядит примерно так, как если бы в сталинском СССР был издан оруэлловский "1984", а в специальном предисловии для советского читателя автор посвятил бы советское издание книги Сталину как борцу с мировым тоталитаризмом.

Monday, December 4, 2017

Кремлевские роли для ультраправых

Написано для EurasiaNet (ссылки на источники в оригинале)

Авторитарные режимы, как правило, подавляют не только либерально-демократическое движение у себя в стране, но и «больших роялистов, чем сам король». К примеру, в СССР преследовались не только те, кого власть считала «правыми», но и те, кто позиционировал себя в качестве альтернативных «левых», считая, что правящая в СССР партия «изменила делу революции». Часто государственная пропаганда метила последних ярлыком «леваков», при этом рассматривая их в качестве «реакционной мелкобуржуазной политической силы». Репрессии в отношении таких «альтернативных левых» часто были значительно более жесткими, чем в отношении «буржуазных демократов и либералов».

Сходная ситуация наблюдается и в постсоветской России, но с противоположным знаком. Нынешний российский режим позиционирует себя в качестве умеренно-консервативного. Но ряд политологов оценивает его как ультраправый, подобный во многих своих чертах антидемократическим европейским режимам первой половины XX века (к примеру, итальянскому), указывая на отсутствие свободы СМИ, вождизм, контроль над экономическими процессами, агрессивность во внешней политике, реваншизм, ориентировку на архаические ценности и т.д. Провластные пропагандисты часто называют российских «либералов» «пятой колонной», власть проводит против последних точечные репрессии. Однако под как минимум не меньшим прессом в современной России находятся ультраправые: репрессии в отношении ультраправых групп подробно описываются в ежегодных отчетах информационно-аналитического центра «Сова».

При этом постоянно появляется различная информация о явной – а чаще скрытой – поддержке, оказываемой связанными с Кремлем силовыми и экономическими структурами радикальным ультраправым группам, движениям и партиям на Западе. Внутри же страны спецслужбы, как утверждают некоторые журналисты и политологи, курируют деятельность некоторых групп ультраправых (например, в среде футбольных болельщиков). Такие группы могут использоваться в качестве исполнителей «грязной работы» в борьбе с гражданским активистами и демократическими движениями. Примером может служить деятельность так называемых «титушек» во время украинской революции 2013-2014 гг.

Однако, используя подобные группировки в своих целях, российская власть при этом, видимо, рассматривает их как весьма опасную для себя среду, аккумулирующую протестные настроения антилиберальной части населения РФ. Создается впечатление, что власть, манипулируя группами ультраправых, при этом опасается скорее не либерально-демократической революции, но националистических (или прямо нацистских) бунтов.

Другая возможная цель власти, скрыто поддерживающей ультраправые движения и открыто преследующей их – позиционирование себя в качестве главного фактора стабильности в ситуации, благоприятствующей распространению праворадикальных идей и умонастроений. Согласно этой идеологической схеме, только жесткая государственная власть способна удержать страну от впадения в националистический хаос. Власть словно бы дает сигнал: «Мы – лучшее правительство, которое в России на данный момент может существовать, и если нас свергнут, на смену нам придут настоящие – а не симулятивные, как мы – враги свободы и демократии». В этой связи снова и снова цитируются вековой давности слова веховца М.О. Гершензона: «Нам не только нельзя мечтать о слиянии с народом, бояться его мы должны пуще всех казней власти и благословлять эту власть, которая одна своими штыками и тюрьмами еще ограждает нас от ярости народной».

Каждый шаг вправо, который делает власть, активизирует ту или иную социальную область ультраправого спектра, надеющуюся на дальнейшие шаги власти в этом направлении. Процесс над акционистками из Pussy Riot имел следствием резкий подъем клерикальных сил (в том числе радикальных фундаменталистских околоцерковных движений). Агрессия против Украины вызвала к жизни ультранационалистические и реваншистско-имперские силы под брендом «Русской весны» и «Новороссии». И в том, и в другом случае власти пришлось прилагать усилия для того, чтобы порожденные ее действиями реакции не вылились в формирование сильной внесистемной оппозиции ей справа.

Ультраконсервативные силы имеют в российском политическом пространстве и свое «легальное» крыло, впрочем, за исключением эклектично-симулятивной ЛДПР, не оформленное в самостоятельные политические партии, но интегрированное в «Единую Россию», КПРФ и «Справедливую Россию». В качестве примеров можно привести парламентариев В.В. Милонова, Е.Б. Мизулину и Н.В. Поклонскую. Можно предположить, что они выполняют двоякую функцию. Первая – публичное озвучивание на высоком уровне ультраконсервативных идей, раздвигающее т.н. «окно Овертона» (введение в общественный дискурс концепций, ранее считавшихся маргинальными). Вторая – все та же роль пугала для политиков Запада и внутренней либеральной оппозиции. Законодательные и иные инициативы упомянутых выше лиц, как правило, не получают одобрения властей, и либо не проводятся в жизнь вовсе, либо воплощаются в жизнь лишь фрагментарно. В качестве примера можно привести не увенчавшийся успехом «крестовый поход» Поклонской против фильма «Матильда», отвергнутые законопроекты Милонова (в частности, о наделении эмбрионов гражданскими правами или о регистрации в соцсетях по паспортным данным) и Мизулиной (к примеру, законопроект о выведении абортов из системы обязательного медицинского страхования.

Третьей относительно значимой ультраконсервативной силой в РФ являются интеллектуальные клубы (например, «Изборский клуб»), некоторые издания («Завтра», «Взгляд», «Ум+», «Геополитика») и отдельные публицисты (А.Г. Дугин, Э.В. Лимонов и т.д.). Вероятно, власть использует их в качестве генераторов идей, из которых она выбирает в тот или иной острый политический момент потребное для себя, не давая при этом представителям этой силы никаких формальных и неформальных обязательств. Последние часто оказываются вынуждены балансировать на грани легитимности, нередко прямо критикуя существующую власть, указывая на присутствие в ней влиятельной «шестой колонны». К примеру, Дугин в своих «послемайданных» текстах неоднократно говорил о «солярном» («патриотическом») и «лунарном» («компрадорско-прозападном») Путине.

Основная сложность положения ультраправых во внутрироссийской политической ситуации заключается именно в той роли «пугала», которую, судя по всему, играют все упомянутые выше политические игроки. В отличие от прозападных либералов, они не могут рассчитывать на серьезную иностранную поддержку в случае опалы и преследований. Внесистемные ультраправые силы властью маргинализируются и способны к действию только в случае социального хаоса. Внутрисистемные же ультраправые в высокой степени скованы своей лояльностью. Они постоянно находятся под угрозой выпадения из пространства легитимности в том случае, если власть, руководствуясь конъюнктурными соображениями, сочтет, что ими следует пожертвовать во внешне- или внутриполитической игре.
Трансцендентальный субъект модерна – это вовсе не апофатическая тайна тайн. Это всего лишь крестик, который философ ставит вместо авторской росписи, хотя и последняя может быть подделана - да и вообще заменяет хозяина, мягко говоря, не вполне адекватно.

Такой крестик, будучи поставлен в эпистемологическом трактате, словно освобождает автора от дальнейших поисков начала познания. Прыжок к идее трансцендентального субъекта – всего лишь попытка достигнуть цели с помощью произнесения волшебного заклинания - «мутабор» или «крэкс пэкс фэкс» - попытка закрыть глаза с целью стать невидимкой. Статус «трансцендентального субъекта» - не некое предельное «я» познающего, а всего лишь ментальная конструкция его собственного ума, то самое слово «халва», от которого во рту не становится слаще.

Friday, December 1, 2017

Студенческие демонстрации середины девяностых

Немного о "свободе слова" в 90-е.

Прихожу я в один весенний денек то ли в 1994-м, то ли в 1995-м году в РГГУ (то ли уходил с информатики, то ли готовился поступать на философский). У входа - много студентов с плакатами. Спрашиваю: "Куда?" Отвечают: "На митинг против призыва и за повышение стипендии. Хотя я в этот конкретный момент студентом уже не был и еще не стал, но против призыва - куда угодно.

Пришли на площадь Свободной России (та, что сейчас недоступна для входа, обнесена забором - поразительный символ). Митинг вели какие-то студенческие профсоюзные лидеры. Было вяло и скучно.

Но через час скука закончилась - вместе с санкционированным митингом. Сразу после него начался митинг несанкционированный. Ведущие объявили мероприятие законченным и призвали всех разойтись. Часть разошлась - но несколько тысяч осталось на площади. Не стал спешить и я - и не пожалел.

Откуда-то появился огромный черный транспарант со слоганом "Капитализм- дерьмо". Возникли и красные флаги, но они быстро куда-то делись. У меня было впечатление, что тех, кто их достал, вообще выгнали или просто заставили убрать. И началась демонстрация.

Несколько тысяч человек шли по Кутузовскому проспекту, затем свернули на Садовое, потом - на Арбат. На пути прорвали не менее двух милицейских кордонов. Потом рассказывали, что стражники отсекали части демонстрантов сзади, предпочитая не форсировать до времени лобовые столкновения. Проходя по Арбату, сзади я слышал звон разбиваемых витрин. Я шел почти в самом начале - там люди подобными вещами не занимались.

Когда дошли до Генштаба, несознательный элемент в моем лице откололся - у меня была намечена встреча около метро "Арбатская". А после встречи выяснить, куда пошел народ, уже не было никакой возможности.

Тем не менее, мне было страшно интересно, что все это значит - и не начинается ли часом - ура! - молодежная революция, как в Париже 68-го. Интернета у меня не было, контактов с организаторами демонстрации - тоже. Оставались СМИ - телевизор и газеты. Я был наивным юношей и подозревал, что свобода слова - это не шутки.

Тем же вечером я включил телевизор. Я просмотрел все новостные программы по всем каналам, имевшимся в наличии. И телевидению удалось меня повергнуть в состояние изумления. Ни по одному каналу о событиях, в которых я давеча поучаствовал, не было сказано ни слова. НИ ЕДИНОГО СЛОВА.

Наутро та же ситуация повторилась и с газетами. Я скупил по экземпляру всех газет, продававшихся у метро на лотках. Ни в одной - ни знака.

И только через несколько лет, когда у меня появился интернет, я нашел след тех событий - у Алексея Цветкова и, кажется, Александра Тарасова. И только тогда я узнал, что дело закончилось столкновениями со стражниками у Боровицких ворот.

Так я впервые столкнулся со случаем полного информационного блэкаута в стране, которая, как считали и продолжают считать многие, осуществляла "демократический транзит" и в которой возникало "открытое общество".

В перемене моего отношения к тогдашней системе это локальное событие имело, наверное, не меньшее значение, чем начало первой чеченской.

В то время о каждом митинге, допустим, анпиловцев сообщали все - даже если в нем участвовала сотня человек. А тут - несколько тысяч! Демонстрация от Белого дома к Кремлю! Прорывы кордонов! Казалось бы - топ-новость на целый информационный выпуск, да еще и тема для обсуждений еще на много дней - но нет.

Как не понимал, так и продолжаю не понимать, почему так произошло с той демонстрацией и с нулевой реакцией СМИ. Секретная разнарядка из некоего "центра" с жестким запретом даже упоминать события под страхом таких кар, перед которыми затрепетали издания всех спектров? Чутье главредов, которые сами поняли, что Варенухе не надо никуда носить эти телеграммы? Да, видимо, тут каким-то образом имел место страх незнакомой в России "молодежной революции" - но какими механизмами он был столь эффективно воплотился в полный блэкаут?

Так что не надо иметь иллюзий о свободе прессы в России 90-х. Ностальгия по 90-м - это одна из главных внутренних помех для развития в России протестного движения.

Thursday, November 30, 2017

Немного о различии девяностых и нулевых

Российские девяностые от "эпохи Путина" отличаются в основном риторикой властей и СМИ. В девяностные говорили о "общечеловеческих ценностях" и "возвращении России в семью цивилизованных стран". При Путине - о "духовных скрепах" и "вставании с колен". А в остальном - по сути, примерно одно и тоже. Что-то вот в таком духе:

Продаю я где-то в конце 93-го или начале 94-го книги с лотка - легально, все нужные документы у владельца точки были - в районе угла Большой Дмитровки и Камергерского. Подходит стражник. Рассматривает книги. Берет самую дорогую - большую, цветастую - с прилавка и говорит: "Ребенку подарю". И уходит, не заплатив. И сделать ничего нельзя. Пикнешь - проведешь сутки в отделении вместе с товаром. И сколько того товара после этих суток останется в целости - неизвестно.

А риторика может быть какая угодно. Хотя, конечно, слушать про "общечеловеческие ценности" приятнее, чем про "духовные скрепы". Но "скрепы" появились именно из-за того, что под маской "общечеловеческих ценностей" жизнь обычных граждан в стране протекала примерно так, как описано в моем примере.

Tuesday, November 28, 2017

Коммуникация между фракталами

Много говорится об очередной смене научной парадигмы. Делаются предположения, какова она будет, эта новая парадигма. Философы науки ищут ее черты, штрихи, контуры, векторы. Некоторые думают, что еще не вступила в свое полновластие парадигма, намеченная альтернативными логиками и геометриями, теорией относительности и квантовой механикой - и предполагают, что новый способ мышления о реальности еще не заполнил все все остающиеся пока под контролем старых парадигм лакуны в интеллектуальном пространстве.

Однако, может статься, не будет больше никаких новых парадигм. Не будет в прежнем их смысле - как господствующих, вытесняющих друг друга, как научного и, шире, познавательного мейнстрима. Тоно так же, как не будет нового общепринятого канона в искусствах - в поэзии, литературе, живописи, музыке.

Человечество стало слишком большим по численности и, кроме того, вышло на новый уровень коммуникативной связности. С появлением интернета стали очевидны два противоположным образом направленных процесса. Существенно облегчилось создание сообществ по интересам - а с другой стороны, эти сообщества (более или менее широкие) получают возможность фактически создавать свои в той или иной степени сепаратные миры. Каждое такое сообщество может отличаться от других своей этической системой ценностей, системой познавательных приоритетов. Одним интересны одни вещи, другим - другие. То же самое касается способов познания и творчества.

Наряду с беспокоящей многих унификацией плодом глобализации является и новое разделение, новый весьма глубокий плюрализм. Вполне вероятно, что два эти процесса - унификации и диверсификации - сумеют конструктивным образом уравновесить друг друга.

В этом новом мире одним будет интересно исследование глубин собственной психики (психонавтика), другим - коммуникация с другими видами живых существ, третьим - старая добрая субатомная физика (им сложно, им все еще нужна громоздкая аппаратура навроде адронного коллайдера).

И в итоге то разделение наук (которое одним представляется пагубой, другим - неизбежностью, а третьим - движком прогресса) может выйти на новый уровень. На этом уровне будут существовать уже не отдельные дисциплины внутри как бы единой науки - но возникнет множество научно-познавательных проектов, различающихся методами, целями познания, базовыми познавательными мифами и метафорами, этикой познания и т.д.

Такое разделение уже происходит, к примеру, внутри психологии, которая давно перестала бытиь дисциплиной. Различные сообщества психологов фактически уже сейчас представляют собой не разные дисциплины, но именно различные познавательные проекты, не различные области знания, но различные его типы.

До поры до времени парадигмы в силу ряда причин (в частности, военно-политических и финансово-экономических) подавляли своих старых и молодых конкурентов. Но при определенном стечении обстоятельств может возникнуть множество различных познавательных фракталов.

Если догматичность внутри этих фракталов окажется качественно ниже, чем в предшествующие эпохи и между фракталами окажутся возможными мирная коммуникация, взаимообмен и сотрудничество - это может быть весьма интересно.
Котиков Шредингера в ленту Мебиуса

Абсурдность

Существование Вселенной абсурдно - непонятно, как вообще могла появиться эта немыслимая флуктуация. Абсурдны и отдельные ее проявления - такие, как человеческая цивилизация. В самом деле, мы можем мыслить последнюю либо как развившуюся из некоего низшего (в пределе - "нулевого") состояния, либо как находящуюся в процессе деградации от имевшего место в прошлом состояния совершенства. Оба эти предположения абсурдны. Как могут происходить качественные скачки развития - никому не ведомо. Особенно если учитывать общую инертность, системы отрицательного отбора, встроенные в механизмы формирования элит. Если же эволюция направлена (а эта идея академическому мейнстриму сама по себе ныне представляется абсурдной - впрочем, на вполне абсурдных же с точки зрения позитивного знания основаниях), то все равно остается непонятным, зачем, кому и для чего понадобилась такая игра в совершенствование несовершенного с массой побочных эффектов. А если правы контрмодернисты, и универсум деградирует - то как и почему совершенное (существовавшее в прошлом) могло стать несовершенным? Эту систему невозможно логически замкнуть, невозможно логически согласовать ни в одном из вариантов. Не удавалось это ни в древности, ни ныне. Вот так и живем. Ну и замечательно. Происходить логично и доказательно, по ступеням, рельсам и шпалам - было бы тошнотворной штукой, если учитывать наше положение.

Saturday, November 18, 2017

Флаг Космоса

Надо срочно придумать флаг Космоса, гимн Космоса и герб Космоса. И потребовать ввести патриотическое космополитическое воспитание во всех школах. А то что это? Живут в космосе, а космос не любят, и еще "безродными космополитами" обзываются. Сепаратисты хреновы! Им космос все дал, а они? Поил их, кормил, образование дал! Родства не помнят! По кусочкам вселенское достояние растащить хотят! Космическое единство разрушают! Отступать некуда, позади - Мультиверс!

Friday, November 10, 2017

Говорят, что сверхцивилизации должны создавать артефакты, которые мы могли бы заметить. А раз мы их не замечаем, то никаких сверхцивилизаций в доступной нашему наблюдению части Вселенной нет.

А кто нам сказал, что такими артефактами не могут являться звезды? Нам что, так хорошо известно, как они возникают? Мы что, так хорошо умеем отличать "естественно возникшее" от "искусственно созданного"? Пожалуйста - перед нами огромные генераторы энергии. Мало того, сама звезда как таковая может быть живым существом или неким аспектом живого существа, являющегося энергетическим донором.

Но не будем мелочиться - только гамбургский счет! Кто сказал, что таким артефактом и источником энергии не является гипераналог взрыва сверхновой - Большой взрыв и наша Вселенная, возникшая в его результате?

А вообще, Генис высказал очень толковую мысль, что научная фантастика является продолжением не литературы, а теологии. То же самое касается научной полемики относительно "внеземных цивилизаций". И да, в споре Шкловского и Лема на тему последних я, безусловно, на стороне Лема.

Рыба-филосось по имени Платон

Не всякая рыба, живущая в историко-философской реке, удачно пробирается сквозь плотину деконструкции.

Рыба-филосось по имени Платон словно живет по обе стороны этой и других возможных плотин - то ли имеет особый пропуск, позволяющий ему проходить через революционные кордоны даже и с “волчьим паспортом” матерой контры.

Платон - то ли сама вода историко-философской реки, то ли умеет в ней растворяться и неожиданно вновь из нее появляться, в качестве ее “водяного”, особого стихийного духа этой среды.

От рек перейдем к морям. Планктон аристотелевской мысли тоже мал - однако его единичности значительно больше по размеру, чем молекулы платоновской воды. С космической высоты времен “смерти метафизики” планктон сливается с цветом моря и даже может придавать морю другой цвет - однако легко поглощается умеющими нырять в глубокие слои китами деконструкции, пеленгующими отличное от воды движение. Что же до платоновской воды, в которой живет аристотелевский планктон - то она не остается в китах и ими не переваривается - но поступает снова в мировой философический океан, иногда выбрасываясь фонтанами, вспышками-протуберанцами, очередным революционным возмущением философского океана.

Ирония в том, что эту революционно-водную основу Платона отчетливо ощущают как раз не деконструкторы (чаще всего - либералы и левые по политубеждениям), но консервативные революционеры (Дугин). Платон - вода философского проекта. Вода именно в фалесовском смысле. Платон - первоначало проекта, его архэ. Все появляется из него и в нем постоянно способно исчезнуть.

Платон не систематичен, его мысль даже и по форме представляет собой поток, в котором структуры встают, подобные дворцам джиннов, и вновь в потоке исчезают - и венцом этого исчезновение становится платоновский переход к недискурсивному познанию идеи блага, познанию как экстазу и инсайту.

А потому в отношении Платона плохо работает деконструкция. Точнее, не работает вовсе - поскольку придется деконструировать саму воду, разлагать ее на водород и кислород, что потребует переорганизации не просто философии, но всей модели европейского знания, после которой закончится сам проект “философия”, начатый в свое время эллинами. Такая деконструкция, впрочем, возможна - после нее теперешняя “философия” будет изучаться разве что в курсах первобытной истории, подобно наскальной живописи или черепкам на неолитических стоянках.

Новой водой новой философии при подобной радикальной смене парадигмы - парадигмы парадигм - может стать к примеру, что-либо, видящееся сегодня мейнстримом научного сообщества как неуместная синкретика или инокультурное “до-философское варварство” (к примеру, индийского корня, с принципом медитативного постижения природы сознания - весьма распространенная в западном мире ныне альтернатива, вполне готовая заменить нынешнюю находящуюся едва ли не под ударом “идеального шторма” академию).

Thursday, November 9, 2017

Естественный свет разума и эпистемологический нуль

Концепт «естественного света разума» является базовым для картезианской криптометафизической эпистемологии.

Именно идея полной открытости знания любому «нормальному» человеку позволяет познающему с легкостью попадать в то, что выдается за эпистемологический ноль.

Для постижения истины человек не должен проходить процесс самопреодоления, ему не нужно реализовывать теозис и становиться богом, не нужно входить в сверхчеловеческое состояние. Можно оставаться обычным бюргером и не отказываться от бюргерских привычек. Отсюда и создавшееся у многих впечатление легкости достижения эпистемологического нуля даже и на чисто ментальном, чисто концептуальном уровне.

Ноль оказывался там, где желал его видеть ум образованного буржуа, который полагал путь к нулю оконченным, если он встал в оппозицию схоластическому знанию. Но даже эта оппозиция оказывалась весьма поверхностной. Пусть эллинские философы рассказывали «детские сказки», а средневековые метры занимались псевдопроблемами – однако возникшее «новое» научное сообщество заимствует и базовые аристотелевы установки, пропущенные сквозь тигли все тех же схоластов, и саму социальную структуру – университет, с его зараженностью формализмом, дисциплинарностью, неуместным на познавательном фронтире принуждением, иерархизмом, бюрократией и связанной с ней коррупцией, а также зависимостью от политической, экономической и прочих властей.

Таким образом, перефразируя один из слоганов, рекламирующих (или, в иных случаях, дискредитирующих) «Ренессанс», ноль оказывается не слишком глубоко, и не нужно вызывать водолазов из Делоса. Так поверхностное сомнение, быстро прекращаемое в качестве процедуры, помещает на месте эпистемологического нуля симулякр-концепцию.

Однако шаг на пути к нулю все же был сделан. Пусть этот шаг был слишком самоуверенным, словно стихи Незнайки. Пусть на этой самоуверенности, уверенности в том, что ноль уже достигнут, выросла новая догматика и, следовательно, новые, в том числе и чисто социальные, преграды на пути познающего. Однако критическая установка, встроенная в новый познавательный проект, продолжала жить и в результате было разоблачено еще некоторое количество догматических уровней – однако критическая работа еще вовсе не доведена до конца – как в чисто эпистемологическом, так и в социальном плане
Один из основных соблазнов познающего - выдавать свои предположения за точное знание, которого ограниченное существо не имеет по определению.

Wednesday, November 8, 2017

О воде на мельницу

В свое время сообщество физиков в общем и целом приняло гипотезу "Большого взрыва". Озаботились идеологическим и социальным эффектом от принятия этой гипотезы по преимуществу физики советские - и их идеологические кураторы. "Советская физика" боролась с клерикалами. Какой "большой взрыв"? Как можно? Ну, вы же понимаете, на чью мельницу воду льете! Это же поповщина! Креационизм! Всему прогрессивному человечеству понятно, что Вселенная существовала всегда, и не было у нее никакого начала!

Я вот не знаю, всегда существовала Вселенная или не всегда. Но гипотеза Большого взрыва очень интересна, имеет свои подтверждения (хотя они могут быть интерпретированы иными способами - прежде всего имею в виду расширение Вселенной и реликтовое излучение). Гипотезу эту действительно уважают многие креационисты и используют в своих целях. Но никакого ущерба имиджу и социальному статусу научного сообщества победное шествие этой гипотезы не нанесло.

Вот бы так и дальше - но научное сообщество утрачивает личностный момент, машинизируясь, бюрократизируясь и корпоративизируясь. Все ярче вступает в силу обычная групповая (стайная) логика - логика власти.

Гипотезы по такой логике желательно выдавать за хорошо обоснованные теории. Метафоры и консенсусно принятые положения - за доказанные утверждения. И стоять крепко в своей догме, несмотря ни на какие новые данные, несмотря на новые эпистемологические подходы.

Две вещи, входящие в символ веры нынешних наукопоклонников-сциентистов (вколачивающих догматические скрепы в пространство свободного научного поиска) - это концепт биологической эволюции дарвиновского типа и гипотеза антропогенного глобального потепления.

Обе имеют право на существование, обе интересны, но в обоих присутствует большое количество непроясненных моментов. Значимость человеческого фактора в ситуации глобального потепления остается под вопросом, а неодарвинизм (постнеодарвинизм) и вовсе является метафизической конструкцией, которая не может быть ни доказана, ни опровергнута, этакая проекция гоббсовской "войны всех против всех" на всю биосферу.

Но догматики в научном сообществе продолжают настаивать, что эта гипотеза и этот концепт - не просто гипотеза и концепт, а просто-таки больше чем факт, как говорил бургомистр в захаровском "Мюнхгаузене", что так оно и было на самом деле. А кто смеет сомневаться - те мракобесы, пособники фундаменталистов и непосредственно Владимира Путина и Дональда Трампа.

А потому рассказывают ученые в научпопе о теории эволюции, обходя скользкие места.

Теперь представьте себе, что вдруг начинается глобальное похолодание. Или что обнаруживается не связанный с человеком фактор, вызывающий глобальное потепление - и информацию о нем не удается замолчать. Что в этой ситуации случится с авторитетом научного сообщества, о котором так пекутся борцы с обсурантизмом?

Взяли бы пример с физиков столетней давности, что ли. Догматизм и продажность экспертизы роняют престиж науки гораздо в большей степени, чем гипотетические козыри, которая наука может подкинуть своим клерикальным конкурентам. А когда становится отчетливо видно, что пропагандисты науки именно мотивом борьбы с клерикалами и руководствуются в первую очередь - то независимый познающий может плюнуть на две конфликтующие армии, позабывшие про познание, и поискать себе других коллег, в меньшей степени озабоченных стремлением к власти и контролю.

Симуляция нуля

Картезианская предпосылка, которую используют и многие из тех философов, которые не считают себя картезианцами – концепт «эпистемологического нуля».

Концепт эпистемологического нуля основывается на допущении, что существует точка начала познания. И в этой точке познающий субъект не имеет ничего, ничего не знает, не имеет данных, не имеет интерпретаций этих данных – то есть является ничем, а если и чем-то, то точкой без содержания и размерности. Постольку, поскольку картезианский проект предполагает возможность вхождения в «нулевое состояние» познающего, который имел до этого некий опыт и концептуальный багаж – другая предпосылка предполагает, что снять предшествующие познавательные слои возможно, что этот путь к центру, путь к нулю существует. Наконец, третья предпосылка – что из точки нуля возможен выход, что из этой точки возможно выстроить здание знания.

Итак, существует эпистемологический нуль, существует путь к этому нулю и существует выход из нулевой точки, в процессе которого возможно формирование объективного достоверного знания. Таковы три базовые картезианские предпосылки.

Эти три предпосылки составляют основу, первичный каркас картезианского эпистемологического мифа, предваряющего дальнейшее познание. Ирония ситуации заключается в том, что само предположение о существовании нуля, не будучи осознано именно как предположение, фатальным образом полагает бездну между познающим и тем самым нулем, который он ищет. Концепция нуля сама по себе вовсе не является этим нулем. Это конструкция, мешающая избавиться от конструкций. Эта «нулевая» конструкция замещает собой искомый нуль, симулирует его. она представляет собой своего рода контрабандный товар, софистический прием – приняв концепцию такого квазинуля, познающий впадает в иллюзию, что он находится в самом настоящем нуле, достиг его, просто его постулируя. Такой «ход конем» позволяет познающему схалтурить и прекратить поиск нуля, иногда фактически его и не начав. Взяв в аренду этот метр эпистемологической границы, познающий может, даже сам того и не желая, протащить сквозь строгий таможенный контроль на территорию «новой критической достоверности» любую контрафактную продукцию ума.

Далее на этих трех контрабандных предпосылках возводятся остальные конструкции картезианского мифа. Вводятся понятия «ясности и очевидности», «естественного света разума», «прозрачных для ума суждений». Вводятся некие логические правила, полагаемые корректными и адекватными, с помощью которых из этих «прозрачных суждений» можно построить дом знания, вырастить «древо универсальной единой науки», разобрать непознанный мировой механизм с помощью инструментов ума и собрать его снова, познав его в процессе разборки и новой сборки.

Monday, November 6, 2017

Выйти за пределы социальных полей

У представителей научного сообщества ныне слишком мало свободного времени, без которого тормозится процесс познания. Отчет, заявка, ведомость, экзамен, четвертая за день лекция по шаблону (вдохновения на четвертую за день пару мало у кого хватает), недостаточно требуемых ваковских публикаций, нужна подработка, срочно повысить индекс цитирования. Список неполон, а жизнь коротка, искусство же безгранично, опыт ненадежен - как там дальше у Гиппократа? - в общем, судить трудно.

А потому нет времени у нынешнего ученого на досуге, к примеру, написать роман. Писатели нынче бывают программистами-фрилансерами, но не учеными - потому что ученые, вопреки тенденциям в остальном мире, затягиваются в корпоративную воронку, а университеты все больше напоминают какой-нибудь "Кентакки фрайд чикен".

И оттого, возможно, романтичнейшее пространство познания - если, конечно, современная академия еще не забыла, что это такое - стало вещью-в-себе, закрытой от мира вовсе не в силу своей сложности для профанов (как хочется думать некоторым школярам), а потому что неуловимый Джо становится не то, чтобы ненужным, но мало кому интересным. Ученые, уподобившиеся служащим корпораций, неинтересны - тогда уж интересен мир настоящих корпоративных топ-менеджеров. Пипл отлично хавает результаты, а психологические и философские тонкости процесса познания усваиваются им плохо. Куда хуже, чем то же самое в политике или крупном бизнесе. Психология политика, бизнесмена, наемного убийцы, сексманьяка гораздо лучше продаются, чем психология познающего.

Научная фантастика почти что прекратила течение свое. Остались фэнтези, попаданцы, альтернативная история - ну и, конечно, вечное "и тогда он достал свой верный бластер".

Литераторы же замыкаются в своем мире, причем чем лучше литератор продается, тем более специфический мир, как правило, вокруг него образуется. Литератор пишет изнутри своего социального кокона, из которого не вылетает бабочек. Как правило, он пишет на заказ - как в советском союзе писателей. Только уже не о комсомольских стройках, а о том, о чем требуют писать заказчики сегодня. А если не на заказ - если описывается реальный социум - то ему описывать и нечего, кроме своего собственного круга.

Последнее не являлось бы проблемой - если автор акцентирует внимание, к примеру, на глубинных экзистенциальных переживаниях. Но если автора тянет на социальные обобщения, на критический социальный реализм, на постижение тенденций, на футурологию - вот тут он имеет серьезные проблемы. Ему остается только читать газеты и пытаться просочиться в иные социальные группы с помощью социальных сетей. Постижение же социальной реальности в целом с помощью этих инструментов - сей орешек, мягко говоря, твердоват.

К чему я это?

К тому, что традиционные социальные поля ("наука", "искусство") все более отдаляются друг от друга, становятся все более ригидными, усыхают, проявляют все меньше жизни.

Выйти бы за пределы этих полей - чтобы те, кто были учеными или литераторами, снова собрались вместе в какой нибудь новой "Бродячей собаке" или на каком-нибудь опенэр-фестивале. Собрались бы в коммуны. Писали бы трактаты в стихах, рисовали бы концептами. Развивали бы экономику подарка и политику прямого участия.

Понятное и непонятное

Следует ли говорить о непонятном непонятно или же все-таки лучше говорить понятно даже и о непонятном?

Относительно того, как говорить о понятном, речи не идет - поскольку если человек утверждает, что ему что-то понятно полностью, то ему, скорее всего, непонятно ровным счетом ничегошеньки.

Если человек понимает, как ему сходить за пивом, тут еще все нормально, хотя совершенно непонятно, почему же ему хочется пива, кто этот самый "он", которому пива хочется, почему пиво оказывает на организм и сознание именно такое действие, как происходит взаимодействие между пивом и сознанием - как пиво действует на сознание, и как, в свою очередь, сознание действует на пиво.

А с другой стороны, этот знаток процесса покупки пива вряд ли понимает, что такое мировая экономика и как она функционирует. Что такое в современном постбреттонвудсовском мире деньги, как они образуются, откуда берутся и куда пропадают. Есть ли у этой экономики законы, или ее законы - это воля тех, кто имеет доступ к выработке правил игры.

То есть, если учесть контекст, то ничего понятного не остается.

И если об этом непонятном говорить непонятно, то можно дать понять, что непонятное - непонятно. Чтобы развеять у читателя иллюзии относительно того, наколько он понимает описываемую реальность или ее элемент. Но чем непонятнее писать, тем меньше шансов у читателя осознать глубину своего непонимания.

Но если писать о непонятном понятно, то читатель может погрязнуть в переживании типа "да это проще пареной репы" (хотя в репе мало что понятно - а растят ее и парят, часто совершенно не пытаясь постичь внутренний мир этой самой репы, а также природу стихии воздуха, то есть газообразного агрегатного состояния вещества, в данном случае H20). Прочтя понятное, читатель либо убедится, что автор - дурак, раз не понимает таких простых вещей, либо слишком рано согласится с автором, что вещь непонятна, и не сможет удивиться, поскольку остался на поверхности.

А может быть, никакой понятности и непонятности не существует, как не существует существования и не-существования?

Кроме того, я не понимаю, что такое понятность и непонятность.

Вы поняли, что я хотел сказать?

Friday, November 3, 2017

Отменить уроки физкультуры как явление. В основном это издевательство над людьми. Заменить свободными занятиями - кто хочет, пусть играет в футбол, кто хочет - прыгает через скакалку. А не хочет - может читать книжку или смотреть в потолок. И никаких чтобы нормативов - чтобы просто духу их не было. Хватит уже готовить из детей олимпийский резерв пушечного мяса. Хватит лепить из детей психофизический фарш садистскими методами. Понимаю, в России все эти подъемы с переворотом, кроссы и метание гранаты прекратятся только вместе с империей. Но может начаться западная бредятина типа спортивного престижа школ и университетов.

UPD: Нужен особый курс, совмещающий анатомию, сексвоспитание, знание о правильном питании, психотехники, медитацию. И предельно дифференцированный подход в плане физических нагрузок и их типов. И еще раз - никаких общих нормативов.

Monday, October 30, 2017

Россия: СМИ кричат о загранице, но молчат о внутренней политике

Написано для EurasiaNet (ссылки на источники в оригинале)

Информационный поток, генерируемый российскими государственными и окологосударственными телевизионными каналами, уже несколько лет характеризуется фактическим отсутствием внутриполитической тематики.

Процесс исчезновения внутренней политики с центральных каналов российского ТВ начался еще в начале «нулевых» и шел параллельно с возрастанием государственного контроля над этими каналами.

Своего пика эта тенденция достигла в начале 2014 года во время украинского «Евромайдана» и начала российско-украинского конфликта – и с тех пор положение дел в целом остается без существенных изменений.

В качестве примера рассмотрим один из недавних выпусков информационно-аналитической программы «Вести недели с Дмитрием Киселевым».

Программа начинается с анонса ее основных тем:

«Вроде съезд китайской компартии, а следят за ним в эти дни все мировые биржи. Куда Пекин ведет за собой планету?», «Глубинные смыслы слов Путина на Валдайском клубе… Что есть альтернатива международному хамству?», «Актрисы Голливуда в едином строю. Теперь, чтобы подтвердить звездность, надо заявить, что к тебе приставали», «Тем же салом по сусалам. В Киеве – третий Майдан?», «Как на земле выглядит то, что США называют своим лидерством на Ближнем Востоке?», «Почему так неотесанно грубо вели себя французские жандармы с художником Павленским?», «Турецкий поток. Новый газопровод в обход Украины».

Нетрудно заметить, что в шапке программы не заявлено ни одной полностью внутриполитической новости. Единственная анонсированная новость, имеющая хотя бы некоторое отношение к внутренним российским делам – это выступление Путина в Сочи на заседании клуба «Валдай». Однако и в этом случае дается понять, что речь пойдет, прежде всего, о внешнеполитических проблемах.

Именно вышеупомянутое выступление Путина и становится первым сюжетом рассматриваемого выпуска программы «Вести недели». Собственно внутриполитической тематике в двадцатиминутном сюжете уделено две с половиной минуты. Речь в них идет об обновлении губернаторского корпуса и о выдвижении Ксенией Собчак своей кандидатуры на президентский пост, но при этом не приводится никакой конкретной информации, проясняющей данную тематику. Далее в программе не появляется ни одной внутриполитической темы в принципе, и это при том, что выпуск (за вычетом рекламы) длится более полутора часов. Репортаж о проходившем в Сочи XIX международном фестивале молодежи и студентов невозможно рассматривать в качестве сюжета о внутренней политике именно по причине международного статуса фестиваля.

Рассматриваемый выпуск «Вестей недели» является яркой иллюстрацией заявленного в заголовке тезиса. Впрочем, следует заметить, что внутренняя тематика все же появляется в информационных и аналитических программах центральных каналов российского ТВ, но имеет весьма специфический характер. Отчасти «внутренние» сюжеты напоминают свои позднесоветские аналоги, но только отчасти. В первую очередь, таким сходством обладают материалы апологетического характера, посвященные активности высших должностных лиц страны, причем по относительному объему этих материалов современные программы часто опережают программы советские. Однако в течение последних трех лет внешнеполитическая тематика нередко оттесняла сюжеты о российских лидерах на второй план.

Советские информационные программы имели постоянную структуру. Как правило, начинались они с внутренних новостей (жестко цензурируемых, в основном состоявших из отчетов об официальных мероприятиях, сообщений об успехах промышленности и сельского хозяйства), затем шли внешнеполитические новости, далее новости культуры, за которыми следовал спортивный блок и прогноз погоды.

Нынешние российские информационные программы не имеют подобной жесткой структуры. Они могут, в отличие от советских, включать в себя сообщения о некоторых внутренних форсмажорных ситуациях – к примеру, таких, как природные катастрофы или террористические акты. Больше внимания (по сравнению с позднесоветским периодом) уделяется сюжетам о российской армии и положении дел в военно-промышленной сфере. Остальные сферы индустрии при этом освещаются куда менее подробно. Как и в советские времена, полностью исключена критика действий высших должностных лиц и государственных институтов. Что же касается оппозиции, то о ее деятельности, либо, как и в советских информпрограммах, не говорится вовсе, либо говорится в негативном ключе. Многие события и проблемы, активно обсуждаемые в негосударственной прессе, блогах и социальных сетях, государственными информационными программами практически полностью игнорируются. В качестве примера можно привести скандалы вокруг фильма «Матильда» или вокруг докторской диссертации министра культуры.

В результате просмотра российских информационных телепрограмм сторонний наблюдатель мог бы сделать вывод, что внутри России не происходит никаких событий, не идут никакие социально-политические процессы, полностью отсутствует какая бы то ни было динамика, поскольку не сообщается ни о каких трудностях, трениях, коллизиях (за исключением «иностранного вмешательства» или иных влияющих на внутрироссийскую политическую ситуацию внешних факторов).

В итоге Российская Федерация, если смотреть на нее глазами ведущих информационно-аналитических выпусков на российском ТВ, предстает практически полностью объективированной страной, не имеющей собственной субъектности, никак не проявляющей себя для самой себя, для своих граждан, и существующей только по отношению к внешнеполитическому «другому».

Может сложиться впечатление, что внешнеполитическая активность Российской Федерации связана, прежде всего, с необходимостью заполнить внутренний информационный вакуум, поскольку в отсутствие у России внешнеполитических проблем информационные сюжеты оказались бы в принципе лишены какой-либо интриги и напряженности – что власти РФ, используя информпрограммы, определяют государство РФ практически исключительно через его отношения с внешним миром.

Грядущие в марте 2018 года президентские выборы вряд ли изменят ситуацию сколь-нибудь существенным образом. Опыт предыдущих выборов показывает, что предвыборная кампания не становится серьезным информационным поводом для центральных телеканалов, поскольку кандидаты от находящейся у власти группировки избегают публичных дебатов с другими кандидатами и остаются практически закрытыми для независимых СМИ.

Monday, October 23, 2017

О степени Мединского

Какая связь между сохранением Мединскому докторской степени и сегодняшним покушением на Татьяну Фельгенгауэр, спросите вы?

Многие еще не вполне поняли, что именно содеял президиум ВАК. А содеял он вот что.

Академическое сообщество - это экспертная власть. Государственная машина в тех или иных случаях может игнорировать результаты экспертизы, но, в случае потребности в экспертизе, обращается именно к научному сообществу.

ВАК по моему убеждению, не должен существовать как таковой - вполне достаточно репутации конкретной научной или образовательной организации и/или личной репутации ученого. Однако, так или иначе, в российском научном сообществе ВАК является "экспертом по экспертам", то есть имеет максимальную экспертную власть, сродни конституционному суду во власти судебной. (Естественно, я сейчас рассматриваю формальную сторону вещей, оставляя в стороне проблемы симуляций и имитаций).

Оставив министру культуры Мединскому степень доктора исторических наук, "эксперты по экспертам" утвердили в качестве истинного высказывание оного Мединского относительно того, что высшим критерием при рассмотрении той или иной исторической проблемы явлются "национальные интересы России". Тем самым ВАК декларировал отказ от самого понятия истины и от идеи независимой экспертизы.

Ирония в том, что ВАК, насколько мне известно, ведет борьбу с "постмодернистами". История - как с "Незнайкой на Луне". Нарисовали себе страшилку про западный капитализм, не соответствующую действительности - и затем построили свой капитализм, срисовав его со своей фантазии. Так и здесь - ВАК открыто стал постмодернистской организацией. Только это особый - ваковский, российского образца - постмодернизм. Истина в нем отсутствует особым образом, с характерным запахом в точках отсутствия.

"Истины нет" - эти слова произнесены на самом высоком экспертном уровне. Таким образом, в стране больше нет института экспертизы - остаются только отдельные эксперты, которым мы можем доверять или не доверять. ВАК же - это первосвященники, судящие об истине в терминах "блага народа".

ВАК обрушил авторитет не только свой, но всех российских экспертов, которых теперь может выручить только личная репутация.

ВАК от лица российского научного сообщества легитимировал подлог во всех сферах жизни. Напомню, что только научное сообщество имеет право готовить экспертов в области юриспруденции и медицины.

И вот я читаю различные версии относительно покушения на Татьяну Фельгенгауэр. Каким юристам и каким врачам я лично могу в данной ситуации доверять? Никаким - если только я с ними лично не знаком или не имею личной рекомендации от человека, чья репутация для меня подтверждена личным знакомством.

Я помню о том, что я не могу больше доверять российским экспертам. Я помню о том, что каждый из них может выносить свое экспертное суждение, исходя из "рекомендованного" понимания "национальных интересов".

Что это значит? Это значит, что любой "защитник национальных интересов" теперь имеет презумпцию виновности - естественно, пока только в моих глазах, а не в глазах суда.

В качестве рабочей гипотезы я после решения ВАКа имею полное научное право считать виновными в преступлении "защитников нацинтересов" любого уровня. Покушавшийся мог быть сумасшедшим, но я, исходя из своего понимания "национальных интересов", могу считать, что он в любом случае был подготовлен той или иной российской спецслужбой, ею сведен с ума и нацелен в качестве оружия. Доказательства и опровержения не помогут - я не имею оснований доверять российским экспертам, говорящих о "фактах" и "доказательстве". Эта власть сама вывела себя из-под сферы действия понятия истинности.

Со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Friday, October 20, 2017

О стремлении к безопасности

Стремление к безопасности - желание жить в тотально предсказуемой реальности. Таким образом, это влечение к смерти, к роботизации собственного существа, воля стать и почувствовать себя автоматом - но парадокс в том, что автомат не может чувствовать себя. Ему нечем.

В этой чаемой безопасной реальности каждый элемент должен иметь четкую и определенную причину. Желательно - одну и конкретную.

Однако Юм неопровержимо показал, что "причина" есть фикция, которая приписывается вещам нами самими. И даже если стопятьсот наблюдений показали, что после события A происходит событие B - все равно некорректно называть событие A причиной события B.

И если уж говорить о причинности - тогда, имхо, следует сказать, что причиной любого события является вся совокупность предшествующих событий. Даже более - причной любого события является ВСЁ. Поскольку понятия прошлого и будущего не прояснены. А также потому, что закрытых систем не существует иначе, как в созданной нами абстракции.

Любой кажущийся нам предсказуемым процесс в любой момент может стать непредсказуемым благодаря открытости системы, в которой мы этот процесс наблюдаем. А открытая система - это, честно говоря, и не система вовсе.

Можно играть в игру "найди причинную нить Ариадны в покрывале майи". Эта игра по своему типу одна для благонамеренного ученого и геополитика-конспиролога. Но желательно понимать что это занятие носит именно игровой характер.

И игра такая опасна, как любая игра, как сама жизнь.

"- А это глубокий колодец?
- Он такой, какой тебе захочется".

Thursday, October 19, 2017

"Политкорректность" существовала во все времена (только менялась). Современное понимание политкорректности - самое мягкое из всех предыдущих. Чаще всего оно блокирует те исследования, которые не имеют смысла в силу абсурдности самих вопросов. Кто разумнее - мужчины или женщины? Люди или дельфины? Прошу прощения, но я не понимаю, к чему вести такие исследования в принципе. Я за презумпцию жизни, сознания и разумности Другого. А попытка выстроить иерархию, имхо, контрпродуктивна. Какой смысл в установлении "истин" подобного рода и какова цена этим истинам? Введение очередного параметра типа теста на IQ, которым измеряется лишь одна из неопределенного множества способностей существа? Да, говорить, что человек совершеннее дельфина (или наоборот) - контрпродуктивно. Никакого реального знания исследование, пытающееся дать ответ на вопрос, кто разумнее, не прибавляет. Лучше заняться чем-то более значимым, чем поиск, кто тут царь горы. Современное понимание политкорректности не полностью совпадает с этими моими тезисами, но оно наиболее к ним приближено по сравнению с прежними типами политкорректности.
Для древнего египтянина ультралевым государством была бы Византия, к примеру. Или Халифат. А порядки, принятые в современных Исландии или Швеции, через энное количество лет будут представляться мейнстриму как нестерпимый крайне правый традиционалистский атавизм - если человечество сохранится. Любой разворот в сторону "традиции" - это путь в пещеру и сворачивание проекта "человечество". Наука, кстати, как таковая - изначально ультралевый проект. Поэтому странны жалобы некоторых на то, что западные университеты наполнены, как некоторые любят выражаться, "леваками". А вы что хотели? Правые у нас, что ли, двигают науку? Правые вообще не хотят, чтобы вещи двигались. Им надо, чтобы игра в царя горы продолжалась здорово и вечно.

Это если все же пытаться применить атавистическую оппозицию "правые/левые".
Сексскандал с продюсером Вайнштейном позитивен по следующей причине.

Суть сексуальной революции - полная сексуальная свобода с ограничителем в виде запрета на неигровое насилие, на принуждение, на выколачивание секса с помощью властного положения. И вот революция со своим ликбезсекспросветом дошла, наконец, до осиного гнезда, по недоразумению считающегося одним из оплотов американского либерализма-прогрессизма.

Крупные кинокомпании на данный момент являются безусловным врагом свободы, являясь главными сторонниками так называемого "копирайта". Сей "копирайт", распространяясь, в частности, в научную сферу, тормозит процесс познания как таковой.

А потому крупные скандалы, сотрясающие мегакиноиндустрию - особенно такие, в результате которых эта индустрия может радикально переформатироваться или же потерять влияние - по моему мнению, позитивны.

Тем же, кто полагает, что все темы, кроме их любимой, являются отвлечением внимания, скажу - надо учиться концентрировать внимание на многих темах одновременно.

Tuesday, October 17, 2017

Одни ставят основные вопросы философии, другие - кислотные.

Thursday, October 12, 2017

Аэрофлот: "принимайте рекомендуемые позы безопасности" (говорится с бравурно-гопнической веселостью).

Tuesday, October 10, 2017

Monday, October 9, 2017

родилась у двух лесби-нимфеточек
милая умклайдеточка
а у двух криминальных пацанчиков
в жопах застряли танчики
И что, мы больница?
Невынесенное вовремя судно, ожидание чуда и непригодных более для еды апельсинов
Размахнулся бы воин, но запутался в различении шуйцы и десницы
Беженец по радуге ищет блокпост на цветовой границе
Голубого и синего
О эта неустанность впитывания запаха
Клопов щекочущих рецепторы удовольствия но активирующих чувство долга
Страх и трепет рождают переживание страпаха
Хорошо ненадолго
Как бы взять пространство и время промеж измерений
И вырвать таких из гипофиза хрен разберешься откуда
А затем не спеша прогуливаться по аллеям всех ответвлений
Веселым занудой

Wednesday, October 4, 2017

Мне кажется важным не пытаться внушить кому бы то ни было чувство долга, особенно передо мной. Впрочем, внушение долга перед кем/чем-либо иным тоже не представляется мне этичным. Поделиться тем или иным ценностным проектом - да, допустимо. Но только на условиях полной экзистенциальной добровольности - не грозить последствиями за выход из проекта. Единственным следствием выхода из проекта - например, музыкант моей группы решил не доигрывать концерт - может быть только мой отказ от участия в дальнейших совместных проектах до тех пор, пока я не пойму, что ценность совместного проекта снова стала этому человеку важна. Добровольно-принудительные системы инсталлирования извне так называемого "долга" в сознание человека должны быть существенным образом пересмотрены.

Дебилизация и теорема Геделя

Количество дебилов, как многим представляется, растет постоянно. Судя по древнеегипетским надписям, сие количество росло и тогда. Подозреваю, что в нижнем палеолите наблюдалась та же ситуация. Совершенно непонятно, как же он - хомо сапиенс - служил столько лет в очистке, то есть понастроил вот это вот все. Впрочем, возможно, все это как раз результат прогресирующего дебилизма, да и с очисткой большие проблемы. Вообще, каждое явление может быть рассмотрено как следствие процессов дебилизации, включая, ну, там, теорему Геделя о неполноте или кантовские критики. Видимо, где-то там, за гранью наших возможностей восприятия, идут компенсирирующие процессы билизации. Уж, кажется, все человек делает, чтобы окончательно охренеть в собственной тупости и ограниченности - но все никак.

Есть, впрочем, альтернативная версия - взрослые все время учат подрастающее поколение бинтовать женщинам ноги в китайском стиле, ловить драконов и считать покемонов на кончике иглы. А эти дебилы не хотят грызть гранит науки, поскольку считают грызню гранита занятием скучным и бессмысленным - и тащат в рот субстанции, более интересные с познавательной точки зрения.

Tuesday, October 3, 2017

Россия: Страсти по «Матильде»

Написано для EurasiaNet (ссылки на источники в оригинале)

Готовящийся к выходу в прокат художественный фильм «Матильда» о романе последнего российского императора Николая Романова и балерины Матильды Кшесинской стал одной из самых обсуждаемых картин последних лет, вызвав ожесточенные споры и даже акты насилия.

Проект фильма появился еще в 2010 году. Съемки начались в июле 2014 года. В связи с тем, что в России в достаточной степени распространено религиозное почитание Николая Романова как «царя-страстотерпца», вполне можно было ожидать протестных выступлений. Однако первое такое выступление (январь 2016 года) было связано не с тематикой картины, а с выбором на роль Николая Романова немецкого актера Ларса Айдингера, снявшегося в фильме Питера Гринуэя «Гольциус и Пеликанья компания», который некоторые представители общественности сочли «порнографическим».

Далее наступило затишье, которое нарушилось в начале ноября прошлого года. Движение «Царский крест» обратилось к экс-прокурору Крыма депутату Госдумы Наталье Поклонской с просьбой провести проверку фильма на предмет «оскорбления религиозных чувств».

С этого момента скандал вокруг «Матильды» если и утихал, то не более чем на пару-тройку недель, после чего разгорался снова. Поклонская развернула активную кампанию за недопущение выхода фильма в прокат – несколько раз направляла запросы в прокуратуру и МВД с различными претензиями к создателям «Матильды», инициировала экспертизу с целью проверки фильма на предмет «оскорбления религиозных чувств» и, наконец, обратила внимание на источники финансирования фильма. При этом Поклонская заявляла, что фильм не смотрела и смотреть его не собирается.

На одной стороне с Поклонской выступают некоторые общественные организации, например, «Христианское государство Святая Русь», угрожавшая массовыми поджогами кинотеатров в случае выхода фильма на экраны.

Негативное отношение к фильму высказали некоторые функционеры организаций, объединяющих потомков правившей в России династии, некоторые клирики РПЦ МП, а также некоторые ультраконсервативные публицисты. Наиболее резкую позицию занял бывший глава Отдела по взаимодействию церкви и общества Всеволод Чаплин, заявивший, что в случае выхода фильма в прокат Россию и ее население ждет уничтожение в качестве «небесной кары».

При этом руководство РПЦ не делает резких заявлений относительно «Матильды». Некоторые иерархи высказывали недовольство содержанием фильма, однако не призывали к запретительным мерам. В частности, руководство РПЦ дистанцировалось от так называемого «молитвенного стояния» против выхода «Матильды» на экраны, которое прошло в разных городах страны 1 августа, и не одобрило идею одной из епархий собирать подписи по храмам за запрет фильма.

Что же касается высших государственных чиновников, то свою позицию в защиту режиссера заявили глава правительства Дмитрий Медведев и даже президент Владимир Путин. При этом Путин отметил, что Поклонская тоже имеет право на высказывание своей позиции. Также несколько раз высказывался президентский пресс-секретарь Дмитрий Песков, призывая отложить обсуждения до выхода фильма на экраны.

После состоявшегося в конце сентября закрытого показа «Матильды» для депутатов Госдумы, законодатели заявили, что не усмотрели в фильме ничего предосудительного, и даже активно рекомендовали летку к показу.

Другая сторона конфликта представлена создателями фильма – в первую очередь, режиссером Алексеем Учителем, несколько раз направлявшим в Госдуму запросы относительно неэтичности и экстремистского характера деятельности депутата Поклонской (безрезультатно). Многие представители общественности выразили озабоченность в связи с попытками радикальных сторонников клерикализма навязать обществу свою архаическую мораль.

При этом следует заметить, что Алексей Учитель не пользуется популярностью у значительной части российской прозападной оппозиции, так как в свое время в числе многих других творческих работников подписал обращение к Путину, в котором содержалась поддержка аннексии Крыма.

Ситуация накалилась в конце августа. Сначала 31 августа была совершена попытка поджога студии Алексея Учителя. Затем 4 сентября противник выхода фильма, протаранив автомобилем вход в фойе екатеринбургского кинотеатра «Космос», поджег его. А 11 сентября противники ленты подожгли автомобили возле офиса адвоката режиссера, разбросав вокруг листовки с фразой «За Матильду гореть».

Однако государственные СМИ неохотно освещают данную ситуацию. К примеру, из четырех выпусков программы «Вести» от 4 сентября в первых двух был упомянут только сам факт поджога екатеринбургского кинотеатра (с указанием на психическую ненормальность исполнителя), в третьем информации о поджоге не было совсем, а в итоговом выпуске вскользь было сказано следующее: «Некоторые горячие головы посчитали этот инцидент протестом против премьеры фильма Алексея Учителя «Матильда» … да и слов этих подозреваемый в теракте (хотя это был не теракт) не знал».

Сдержанная позиция РПЦ МП, возможно, объясняется тем, что ее руководство обеспокоено ростом радикальных настроений среди своих адептов (движение так называемых «царебожников», считающих Николая Романова искупителем грехов русского народа, а его убийство – ритуальным жертвоприношением). Кроме того, руководство РПЦ, видимо, проявляет лояльность к российской власти, которая, судя по поведению ее представителей и реакции государственных СМИ, желает, чтобы фильм вышел на экраны и чтобы люди пришли в кинотеатры, не боясь акций противников «Матильды».

Что же касается самой российской власти, высказывалось мнение, что фильм является своего рода «подарком президенту», поскольку в нем можно усмотреть параллель между связью Николая Романова и Матильдой Кшесинской и гипотетическими отношениями между Путиным и бывшей звездой художественной гимнастики и депутатом Госдумы Алиной Кабаевой. Появились сообщения о том, что фильм был финансирован, в частности, при участии Владимира Кожина, занимавшего на тот момент должность управляющего делами президента РФ, через оффшорную компанию.

Официальная премьера «Матильды» должна состояться 26 октября этого года. Один из основных вопросов в связи со сложившейся ситуацией – удастся ли противникам фильма тем или иным способом сорвать его выход в широкий прокат.

Sunday, October 1, 2017

Что такое удовольствие?

Что такое "удовольствие"?

Я всегда с струдом понимал, что такое "долг" - мне всегда казалось, что это такая рафинированная форма удовольствия (иногда мазохистическая, но только иногда). Я имею различные мотивации, выбираю одну - и вот, пожалуйста, "исполняю долг".

Этика ригоризма и этика гедонизма легко пропускаются через несложные конверторы - и соответствующие файлы получают требуемое расширение. В пределах - самопожертвование во благо всех живых существ и Васисуалий Лоханкин, в ночи цеплящий мясо из борща, воровато озираясь. Первое действие включает Другого как определяющий элемент действия, второе - исключает.

Хорошо, долг можно определить как высшую форму удовольствия, когда благо другого становится конститутивным элементом его получения, а само получение удовольствия - просто маркером от осознания "правильности" действия", в результате чего это удовольствие не становится объектом концентрации, а потому легко "отпускается" - а, значит, не порождает фрустрации при прекращении воздейстия, при "отмене".

Но все вышесказанное не отменяет вопроса - а что же такое "удовольствие" как таковое? Где оно расположено, если мы последовательно снимем социальные штампы, мнение референтных групп и т.д., которые предписывают нам оценку того, что мы испытываем, как "удовольствие" и "неудовольствие"? Когда рекламные стратегии призывают нас "позаботиться о себе" - что они имеют в виду, говоря "и пусть весь мир подождет"? О какой "заботе о себе" (привет Фуко) может идти речь, когда субъект давно деконструирован? Субъект умер, но тело его живет? И как же эта "телесность" способна провести различение между удовольствием, неудовольствием и различными видами удовольствия? Как эта "телесность" выбирает критерии оценки, если не оказывается в состоянии тотальности удовольствия или неудовольствия (хотя и такая предельная локализация требует выбора особой ценностной оптики)?

А если человека от данного конкретного "нравится" начинает тошнить? А если от "не нравится" получаются нектар с амброзией в изысканнейшей пропорции?

И тут мы вновь возвращаемся к тому самому "долгу", к самоопределению в каждой конкретной ситуации. К тому, что эта бинарная пара - "долг" и "удовольствие" - не существуют друг без друга. Пронизывают реальность, но не обязаны применяться в анализе, особенно в спонтанном самоанализе по только что оставленным следам впечатлений.

Привет - хайре! - всем, кому завтра идти осуществлять что-то героическое в их магистрат, а также тем, у кого их внутренний магистрат всегда при них, а равно тем, кто пытается разобрать по кирпичикам внутреннюю магистратуру и заранее готовит таблички с новыми рекомендациями должествования типа "здесь танцуют". И всем, кто вообще не желает хотя бы в данный момент мыслить о внешних и внутренних магистратах, о долгах и удовольствиях. Ибо мысли об удовольствиях бывают лишены удовольствия, и даже очень часто.

Извините, что не написал про "долг перед родиной" и прочих формах манипуляции, оппрессии, господства и подчинения, использующих пару "долг" и "удовольствие" - в данном случае речь шла не совсем об этом, а о тех крючках, на которые накидываются петли долгов и удовольствий.

Об удовольствии

Альберт Саркисьянц рассуждает о принципе удовольствия как эрзаце действия "во славу Божью" (его текст приведу в первом комменте под своим постом). Заканчивает он свой пассаж весьма красивым тезисом: "Если капитализм и падет, то только тогда, когда резервуар удовольствия окончательно иссякнет".

Однако надо определить, что мы понимаем под словом "удовольствие". Удовольствие от исполнения долга - это удовольствие? Имхо, это вопрос оптики. Любая ригористическая этика может быть пропущена через гедонистический дискурс.

И как насчет дружбы, любви и прочего? Мы должны как-то проводить различение между любовью и удовольствием от любви? Или же это невозможно? Если невозможно, то резервуар удовольствия не может иссякнуть - если мы принимаем любовь как первопринцип реальности.

А если любовь как первопринцип не принимается, то все равно в резервуаре удовольствия в этом последнем случае дна не просматривается.

На это Альберт заметил, что удовольствие - "это способ отношения к тому, что некто извлекает из того, что делает и то, чем он оправдывает свое занятие".

Я ответил, что "ради вящей славы божьей" - это тоже способ такого отношения. Нам нужно постараться провести демаркацию - но возможно ли это?

Тогда Альберт сказал: "Ну так я как раз о том, что демаркация как раз и напрашивается поскольку, поскольку мое удовольствие меньше, чем удовольствие Бога".

На это у меня появились следующие вопросы и мысли:

Поскольку в протестантизме нет инстанции, которая бы определяла, что такое "удовольствие Бога", то демаркацию мы должны проводить в своем же сознании. Однако вопрос: сама, так сказать, субстанция удовольствия "моего" и "божественного" - если и то, и другое есть факты моего сознания - одна и та же или различна? Буддист, к примеру, совершает действие "ради блага всех живых существ" - удовольствие от этого действия является удовольствием или чем-то иным?

Тот же вопрос о волонтере в Нью-Йорке, который убирает от мусора соседний парк.

Понятно, что вопрос заключается в том, кто именно испытывает то самое не очень хорошо определимое "удовольствие". Некий эго-актор, совершающий в этой схеме действие? И это при том, что эволюционные психологи не устают твердить об иллюзорности эго, а что такое "телесность" и каково это самое удовольствие "тела" - вопрос еще более сложный. В результате получается, что эффектом действия является некий сложный комплекс соматических и сознательных реакций, которые к общему знаменателю "удовольствия" или "неудовольствия" приводятся скорее с помощью обращения к тому или иному социальному штампу.

Относительно последних трех абзацев Альберт заметил:

"Для верующего, полагаю, как и для меня, неверующего, оба типа смыслонаделения и оправдания жизни не сходятся в точке "для моего сознания". Как раз-таки утверждение о том, что и то, и это - все это "для моего сознания", может произвести только вконец секуляризированный индивид). "Ради блага всех существ" буддиста в той же степени не эквивалетнно "моему удовольствию" современного юзернейма".

Мой же ответ был таким:

Но Вы при этом позиционируете себя в качестве секуляризованного индивида? Или "вконец секуляризованный индивид" - это нечто иное, другой тип секуляризации, отличный от той, которой придерживаетесь Вы? Я намеренно сделал уточнение об "эго-акторе" - то есть Вы, как мне кажется, имеете в виду призыв именно к "получению сугубо эгоистического, полностью партикулярного обособленного от "другого" удовольствия. И далее я заметил, что этот дискурс сам вступает в противоречие с комплексом современных секулярных верований (хотя в мозаичном сознании противоречия могут сосуществовать, не вызывая - до поры, во всяком случае - внутреннего конфликта). Однако действие упомянутого мною волонтера в парке имеет позиционирование как "удовольствие не только для меня". И даже сам термин "удовольствие" несет массу редукционистских коннотаций, естественно. Однако проблема тут в притяжательных местоимениях и гипотетической реальности, которую они описывают. Что такое "мое сознание" и насколько оно именно "мое"? Видимо, здесь имеется в виду желательность присутствия Другого - когда речь идет об "удовольствии"? Как в фильме "Мимино" ("И когда ему будет приятно, то мне тоже будет приятно. А если мне будет приятно, то я ТАК довезу, что тебе тоже будет приятно!")

Monday, September 18, 2017

Однажды, классе в седьмом, учительница по литературе, доведенная учеником, который представлял собой низовое звено районного криминального сообщества, крикнула ему:

- Такие, как вы, потом родину продадут!

На что юный урка обиделся и ответствовал так:

- Это отличники будут родину продавать, а не мы!

Несколько лет назад мне рассказали, что сей ученик стал следователем и работает в полиции.
Для одних – почитателей премодерна, носителей контрмодернисткого сознания – постмодерн и постмодернизм представляют собой просто очередную фазу деградации человечества, его «апостасии», отступничества от древних благочествивых установлений; причем эта фаза для них намного более отвратительна, чем модернизм, поскольку в эпоху постмодерна начали деконструироваться ранее скрытые или недоступные подпорки репрессивного «традиционного» порядка, до которых не дотянулся (а некоторые, возможно, даже укрепил) модерн.

Для других – сознательно или бессознательно предполагавших, что проект Просвещения в целом победил и не предполагает дальнейших качественных изменений, а впереди человечество ждет лишь только количественный прогресс – эпоха постмодерна воспринимается как катастрофа, предательство идеалов проекта Просвещения, совершенное частью интеллектуалов, как утрата «современностью» некой особой модерн-благодати – и после этой утраты современность потеряла также само свое имя, потеряла право называться «современностью».