Постмодерном современность часто называют те, кто просто перестал быть модернистом, но не в силах себе в этом признаться.
Да, в их молодости модернизм был модерновее, а прогресс - прогрессивнее, а потом кто-то что-то испортил. То ли битники с хиппи, то ли мигранты с социальными пособиями, то ли мультикультурализм с толерантностью, то ли сексуальные меньшинства с экологистами.
Как водится, модернизм у человека часто заканчивается в юности - едва начавшись. Так и думает такой человек, что вот слушал он Армстронга или Пресли - и вот это была вещь. А дальше - сплошная деградация. Сумбур вместо музыки. Рагу из синей птицы. Дегенеративное искусство.
Но человек не хочет выпадать из современности. И тогда он объявляет, что современность - это он сам. Что настоящая современность - это его ушедшая молодость, а новейшая современная современность - это какая-то подстава, симуляция, чушь. В настоящей современности все должно быть как при бабушке.
Давно уже модернист превратился в обычного конформиста, традиционалиста и любителя стабильных тапочек под стабильным диваном и стабильного футбола по стабильному телевизору. Стабильно ворчащего на перемены и молодежь - стабильно со времен Древнего Египта (говорят, первые папирусы как раз и содержали подобные инвективы).
Как так? Ведь эволюция должна была закончиться на нем, на своем венце, на этом модернистском Людовике XIV! Современность должна была замереть в том своем прекрасном мгновении и стать "памятником самой себе"! Но все пошло куда-то дальше, а он остался. Человек остался на сияющей вершине, а мир покатился в хаос. Поскольку допустить, что мир развивается дальше - значит признать, что остановился, а потом и покатился по энтропийной колее он сам.
И вот сидит такой модернист и тоскует. Тоскует о современности, которая была когда-то такой современной. О подлинной современности, погрузившейся в пучину веков. А на соседней вершине тоскует другой такой модернист - только тоскует он по модернизму Ивана Грозного. А дальше третий - в его мечтах модернизм верхнего палеолита.
