Что от чего собрался отделять в США глава Еврокомиссии?

Текст напечатан в AfterEmpire

Недавно на Мальте проходила конференция Европейской Народной партии. Это объединение правоцентристских партий Евросоюза, куда входит, к примеру, ХДС Ангелы Меркель. 30 марта глава Еврокомиссии (одна из высших должностей ЕС) Жан-Клод Юнкер сделал любопытное заявление.

«Новоизбранный президент США одобрил Брекзит и предложил другим странам последовать примеру Великобритании. Если он продолжит в таком духе, то я могу поддержать независимость Огайо или Остина, Техас».

Забавен выбор в качестве примера именно этих американских территорий. В Огайо, разумеется, есть сторонники независимости этого штата, но они далеко не так известны в мире, как сторонники независимости Техаса, Юга в целом или Калифорнии. Зато в Огайо есть целый город с названием Независимость. Семь с лишним тысяч жителей.

Что же касается Остина, Техас – то тут, во-первых, в принципе трудно понять, что Юнкер имел в виду. Остин – столица штата Техас. Город по американским меркам довольно-таки большой для столицы штата (столицами чаще являются небольшие городки), но все же даже не миллионник.

Что именно грозится поддержать Юнкер – отделение Техаса от США или отделение города Остин от Техаса? Или и то, и другое, а хлеба можно не давать совсем? Разумеется, в контексте заявления главы Еврокомиссии это не имеет никакого значения и территории выбраны явно наобум – но все же любопытно было бы уточнить.

Население штата Техас в своем большинстве консервативно – в американском смысле этого слова. В понятие консервативна там входит изрядная доля индивидуализма, нелюбви к федеральной власти, да и вообще такой консерватизм имеет анархо-капиталистический оттенок. Техасцы сравнительно более религиозны, чем американцы в среднем, вооружены, в штате активно применяется смертная казнь.

Остин же – это островок либерализма, мультикультурализма и толерантности. Помимо того, что это столица Техаса, Остин еще и университетский центр. Там располагается Техасский университет – один из крупнейших в США. Университеты же в США традиционно левые и либеральные.

Если в Техасе в целом на президентских выборах 2016 года за Трампа проголосовало 52.6% пришедших на голосование, а за Клинтон – 43.4%, то в Остине мы имеем совершенно иную ситуацию. Графство Трэвис, на территории которого и находится Техасский университет – красный остров в синем техасском море. Клинтон там набрала 66.3%, Трамп – 27.4%.

Впрочем, островок Остина в Техасе не одинок. За Клинтон в этом штате проголосовали также другие крупные города Техаса – Даллас и Хьюстон – а также южные графства с испаноязычным населением.

Таким образом, ситуация в Техасе повторяет американскую ситуацию в целом – крупные города и университетские центры имеют демократические симпатии, глубинка – республиканские. В Техасе это разделение принципиально и глубоко – в сельских графствах Трамп получал по 80 и более процентов, Клинтон же – порядка десяти.

Итак, представим себе ситуацию, что Юнкер на полном серьезе начинает предпринимать усилия в направлении отделения Техаса от США – и что эти усилия увенчиваются успехом. И мы получаем независимое государство Техас. В результате, как это часто и бывает в подобных случаях, в самом Техасе начнется сецессионистское движение – за отделение от Техаса Остина, Хьюстона, Далласа и Южного Техаса. Ибо если в целом консервативному Техасу расхочется подчиняться либеральному (с их точки зрения) федеральному центру, то либеральным городам и регионам Техаса тоже не будет резона в этих условиях подчиняться новому консервативному правительству независимого Техаса.

Ситуация между крупными городами и глубинкой в Техасе и в целом в США репродуцирует ситуацию в феодальной Европе. Вольные города, требующие новых и новых вольностей – и сельский консервативный «мир».

Однако вернемся к заявлению Юнкера.

Любопытно, что на слова Юнкера холодно отреагировали и американские прогрессисты, противники Трампа. Автор левого интернет-издания Salon.com отметил, что слова Трампа, которые имел в виду Юнкер, звучали несколько иначе, и что Трамп вовсе не призывал другие страны ЕС повторить Brexit. Трамп всего лишь высказал мнение, что другие страны могут последовать примеру британцев – мнение, но не призыв или пожелание.

Как же звучали слова Трампа в реальности? Слова прозвучали в интервью, которое Трамп дал британскому изданию The Times. «Я полагаю, что другие тоже уйдут. Не думаю, что удержать европейские страны вместе так легко, как думают некоторые. Если беженцы продолжат разливаться по разным частям Европы, это (видимо, распад ЕС – прим. авт.) будет очень сложно сдержать, потому что люди злятся». И добавил, что в Евросоюзе доминирует Германия. «Посмотрите на Евросоюз – это Германия. В целом, это движущее средство для Германии. И я думаю, что Британия оказалась умна и именно поэтому вышла».

Действительно, не призывал, а высказывал мнение. Но высказывал его так, что остается мало сомнений, на чьей стороне симпатии Трампа и каковы его желания. Конечно, Юнкер допустил вольность в интерпретации, но по сути смысл позиции Трампа был передан верно, хотя и с усилением.

Почему автор издания Salon акцентировал внимание на этой юнкеровской вольности, назвав в целом его слова «экстраординарными»?

Как я уже сказал выше, Salon – прогрессивное левое издание. Исторически же сложилось так, что леволиберальный фланг американской политики – скорее государственнический, чем анархический. Демократы в свое время поменялись местами с республиканцами. Во времена Сецессии, приведшей к гражданской войне, именно свежеобразованная Республиканская партия Линкольна выступала за единство Союза – цитаделью же демократов был рабовладельческий сепаратистский Юг. Положение изменилось в начале шестидесятых, когда Кеннеди фактически за несколько дней до президентских выборов, еще будучи кандидатом, поддержал только что арестованного Мартина Лютера Кинга и добился его освобождения. Конечно, в США существуют либерально-прогрессистские левые регионалистско-сецессионистские движения (особенно на Западном побережье), но правоконсервативные более заметны. С одной стороны, победа Трампа активизировала сторонников отсоединения демократических штатов и даже присоединения их к Канаде («Канадские Соединенные Штаты») – как и в 2004 году после победы Буша-младшего над Керри. Но с другой – государственническая ориентация леволиберальных сил заставляет даже прогрессистов, борющихся за очищение Демократической партии от коррупции и за ослабление влияния демократического истеблишмента старого образца, назвать свое движение «Indivisible» («Неделимая»). Так, кстати, называется одна из программ на National Public Radio – радио, которое слушают в основном леволиберальные интеллектуалы с высшим образованием. Леволиберальное государственничество – это нечто, что довольно трудно представить человеку в России, где со словом «государственник» обычно ассоциируется консерватор и сторонник авторитаризма.

Кроме того, лево-либерало-прогрессисты чаще думают о ситуации в целом в стране и в целом на планете. Поэтому на них сильнее действует аргумент, согласно которому отделение либеральных штатов приведет к ослаблению позиций их единомышленников в оставшихся штатах. Анархо-капиталистические правые консерваторы Америки реже склонны думать об Америке в целом, а тем более о мире в целом. Тот факт, что после отделения Техаса или всего американского Юга (Диксиленда) несколько уменьшившиеся в плане территории и численности населения США станут в значительно большей степени либерально-прогрессистской страной, вровень с Канадой, а то и с самой Скандинавией, консервативных правых в конкретных штатах не то, чтобы слишком уж тревожил. У правого анархо-капиталиста есть своя ферма – и он думает о ней и об ее окрестностях. Для него, как можно понять из приведенной выше техасской статистики, даже и крупные города своих штатов – нечто чужое, часто отвратительное и вызывающее страх и/или гнев. Довольно многочисленны люди, которые, родившись и живя всю жизнь в часе-двух езды от мегаполиса, никогда в нем не бывали.

Напоследок два слова о самом Юнкере. Глава Еврокомиссии не в первый раз отмечается такими действительно экстравагантными для чиновника подобного уровня заявлениями. В прошлом году он сказал (и эти слова имеют самое прямое отношение к проблематике проекта «После Империи») следующее: «Границы  – это худшая вещь из тех, что когда-либо была изобретена политиками».

Мысль интересная – учитывая, что отношение автора этих строк к границам тоже, так скажем, далеко от восторженного. Проблема в том, что Юнкер в прошлом в течение 18 лет был премьер-министром Люксембурга. Он превратил Люксембург из сталепромышленного государства с сомнительными экономическими перспективами в одну из богатейших стран мира по расчетам на единицу населения. Однако скандал LuxLeaks показал, что люксембургское экономическое чудо было связано с фантастическим понижением налоговых ставок для транснациональных корпораций до менее чем 1%. Параллельно с этим Люксембург в комитетах ЕС всеми силами – и довольно успешно – препятствовал пользующейся широкой поддержкой налоговой реформе ЕС, которая помешала бы крупному транснациональному бизнесу уходить от налогов. Новая утечка документов (немецких дипломатических писем) показала, что Юнкер был вовлечен в эту деятельность. Теперь он поддерживает расследование, призванное положить конец уходам от налогов.

Таким образом, Юнкер, как мне кажется, не слишком похож на отважного политика, бросающего вызов Трампу в защите европейских ценностей. Юнкер – представитель брюссельской бюрократии, деятельность которой вызывает широкую негативную реакцию во многих европейских странах и имеет следствием распространение сецессионистских правоконсервативных, националистических и альтернативно-правых движений типа «Национального фронта» или «Альтернативы для Германии».

И если Юнкер повторит свои слова после того, как инициирует работу по дебюрократизации ЕС, по очищению союза от крони-капиталистической коррупции и выведет его из кризиса – его слова прозвучат куда более весомо. А так, как справедливо отмечает уже упоминавшийся мной автор Salon Matthew Sheffild, юнкеровская фраза оказалась то ли шуткой, то ли пустой угрозой, то ли чем-то средним, то ли и тем, и другим.

Тему же заинтересованности тех или иных сил в распаде Евросоюза и/или США я постараюсь осветить в следующих материалах.