Sunday, July 12, 2015

Национализм и любовь к манной каше


Национализм в любой форме представляет собой атавизм. Хоть ты носитель архаического племенного сознания, хоть считаешь себя представителем современной гражданской политической нации. Если ты смотришь на мир сквозь "национальную" призму, если ты считаешь интересы своей "нации" приоритетными по отношению к интересам любой иной общности - например, человечества в целом - то ты недалеко ушел от бритоголового футбольного фаната, для которого весь универсум организован вокруг взаимовраждебной триады "Спартак", "Динамо" и ЦСКА.

Почему-то некоторым кажется, что этнические группы или "традиционные религиозные конфессии" должны пользоваться в социуме какими-то особыми правами и уважением - между тем, как их национальная или конфессиональная идентичность не должна никого волновать - и сами носители этих идентичностей не должны беспокоить этими идентичностями остальных граждан. Твоя национальность или религиозная принадлежность - твое личное дело. Ровно такое же, как прстрастие к той или иной футбольной команде.

Однако если болельщики какого-то футбольного клуба начнут предъявлять какие-то особые претензии относительно роли и значения их любимой команды в мировой истории и культуре - а что, вот в Визанитии, например, группы болельщиков были одновременно боровшимися за власть влиятельными группировками - их в современном обществе всерьезх слушать не будут.

А вот с людьми, которые претендуют на свою исключительность в мироздании - каковы многие носители традиционных национальных и конфессиональных идентификаций - носятся, принимают всерьез их "оскорбленные чувства". 

А ведь эти люди мало того, что идентифицируют сами себя - это бы еще полбеды. Но они идентифицируют окружающих - в том числе тех, кто не хочет "быть сосчитанным" по этим архаическим параметрам. Они пытаются любого встречного записать по факту рождения в болельщики "Спартака" или ЦСКА. И далее поступить с оным встречным в зависимости от того, в какую классификационную ячейку он попал.

Меня неоднократно пытались вписывать в те или иные этнические и конфессиональные группы - пытаясь найти во мне своего или мотивировать свою неприязнь ко мне, обнаружив во мне чужого. Во мне видели русского, еврея, немца. Даже за аргентинца и бразильца принимали. Государство пыталось вписывать мою так называемую национальность в документы, идентифицирующие мою личность - и продолжает пытаться выудить у меня мою национальную идентификацию во время переписей населения.

А вот у меня нет этой идентификации. И мне неважно, к какой команде меня относят любители нациобола и религиобола.

Казалось бы - по их примеру я должен немедленно оскорбиться в своих космополитических чувствах. Да как они смеют вписывать меня в свои атавистические ячеечки?

Но космополитам оскорбляться не положено. Никто не воспримет всерьез оскорбленные чувства космополита - даже он сам, потому что не верит в концепцию "оскорбленных чувств".

По некоторым причинам "националисты" считают, что нация (народ, этнос) представляют собой более значимую вещь, чем, допустим, пищевые предпочтения. Что "русский" - это что-то более значимое, чем "любитель манной каши". При этом, оправдывая сверхзначимость национального маркера, националист может заговорить о "языке" и "культуре".

Но тут мы сталкиваемся с типичным актом экспроприации, присвоения чужого. Культура и язык существуют сами по себе. Они текучи, формы языка и культуры находятся в процессе постоянной трансформации. И только воля националистов, находящихся у власти, вносит в это постоянно меняющееся разнообразие жесткую схему.

Культура и язык - общие, они не являются собственностью той или иной группы людей. Между языками и культурами в объединяющемся мире снимаются барьеры - если ветхие разваливающиеся заборы не подкрепляют в политико-манипулятивных целях новыми бетонными столбами с колючей проволокой.

Лев Толстой - не русский писатель. Он просто писатель. Человеческий. Писатель планеты. А язык, на котором он писал - ничей, и является достоянием не неких "русских", а всех тех, кто может написанный на этом языке текст прочитать - и понять то, что этот самый Лев Толстой написал.

No comments:

Post a Comment