"Сумасшедший ученый"

Образ ученого-изобретателя, пытающегося захватить власть над миром, используя свои изобретения, во многом повторяет образ аскета из индийской мифологии, грозящего сжечь вселенную жаром (тапасом) своей медитации.

Казалось бы, мало есть что настолько же традиционное, чем образ единоличного правителя-интеллектуала. Не воина, но брахмана. Структурно подобны инженеру Гарину архаические цари-колдуны.

Однако почему же такой ученый обычно получает определение “сумасшедший”? Чем такой ученый ненормальнее любого другого индивидуума, стремящегося получить власть насильственным путем? Почему образ такого ученого обычно рисуется литераторами мизантропическими красками - белокурым ницшеанским супершимпанзе с многажды проапрейженной гранатой?

Заметьте, что для Алексея Толстого инженер Гарин хуже буржуазных правительств. Общество, которое должно было стать “научно организованным”, вовсе не возглавлялось учеными - хотя, казалось бы, кто же еще должен управлять таким обществом?

Экспертная и концептуальная власть лишь частично находится у “научного сообщества” (хотя во многом оно является лишь обслуживающим иные элиты персоналом). Но военно-политические и финансово-экономические элиты, видимо, видят в страшных снах возможный переход власти к интеллектуалам. А если не видят - например, если верна гипотеза, что стремление к истине несовместимо со стремлением к власти, что бы там ни говорил Фуко - то, возможно, хотели бы развеять вредную иллюзию о царстве познания и справедливости, о республике ученых.

А литераторы и кинематографисты воплощают эти страхи элит в свои антиутопии о сумасшедших ученых, таких чудовищных по сравнению с привычными коррумпированными держимордами.

При этом, само собой, “научно организованное общество” может быть действительно страшной вещью, особенно при торжестве детерминистских редукционистских установок. Стоит только послушать некоторых “просветителей” от науки о биооснованиях этики - например, об отсутствии свободы воли (даром что ничего научного в таких утверждениях нет).

Чем вещь изощреннее и утонченнее - тем страшнее она может быть при условии отрицательного этического выбора. Но это не значит, что человечеству надлежит оставаться на первобытном уровне и быть ведомым людьми, которые дальше краткосрочных прибылей не желают знать в принципе ничего - или играют в какую-то питекантропическую “геополитику”.