"Кто ты?"

Вопрос "кто ты?" пришел к нам из глубин веков. Наверное, из той поры, когда строго племенное деление начало разрушаться - и не всегда было уже понятно, к какой группировке принадлежит встречный, которого ты не знаешь в лицо.

И что предполагается в качестве ответа на этот вопрос сегодня? Понятно, что ответ часто зависит от ситуации. Вопрошающий рассчитывает, что получит ответ, который уложится в наиболее актуальную для него в данный момент классификационную схему - по футбольным клубам, или иную, но маркируемую определенным значком. 

Нюансирование в случае необходимости ответа на данный вопрос оказывается сильно затруднено - в процессе многословного объяснения моих идентификационных характеристик можно получить что-то неприятное во что-то болезненное. 

Можно было бы разработать многоуровневую классификацию идентичностей. Но ее я, во-первых, пока не разработал, а во-вторых, не внедрил в социум в качестве общепринятой. Не внедрил настолько, чтобы сей вопрошающий понял сразу, о чем я веду речь, если я на поставленный вопрос отвечаю "c28nb72k".

Различие - вещь прекрасная. Но среди "своих". Потому в случае вопрошания типа "кто ты" бывает уместна процедура установления сходства, а не различия. 

Но вот вопрос - какой ответ давать? Те, кого было принято называть "хиппи" в ответ на вопрос "кто ты?" отвествовали: "Человек". Но ведь это звучит слишком гордо, вызывающе - и, к тому же, что это за ответ? Что такое этот самый "человек"? Задавал я как-то это вопрос студентам. Услышал разное. Вплоть до того, что человек - это определенный тип генома. Короче говоря, ответ "человек" мог сработать, если хотелось дать понять собеседнику, что я собираюсь в дальнейшем вести речь по гамбургскому счету - могло. Конечно, ответить "человек" можно было и гопникам - но учитывая возрастание рисков. Снижались же риски в случае ответов "художник" или "музыкант".

Но, допустим, вы встретили инопланетянина или представителя земной альтернативной цивилизации, установившего с вами вербальный контакт. Вы усвоили индо-буддийский дискурс и отвечаете: "Я - живое существо". Ответ неплох, но непонятно, бывают ли неживые существа - и зачем вообще это уточнение. Для верящих в зомби, что ли? Впрочем, не буду углубляться в деконструкцию древней, но до сих пор актуальной бинарной оппозиции живого и неживого.

И остается в итоге что-то подобное державинской оде. "Я - никто". "Я - все". Меня нет". Я - тот, кто есть". "Я -бесконечность". "Я - полнота". "Я - пустота". "Я - это ты". 

А я не знаю, кто я. То ли я "свой - и тогда я ноль и единица в одном флаконе. То ли я "чужой - и тогда я могу быть идентифицирован как "3jk46jdnlolsmmi4999jkopp;l,s=askm;p" или что-то еще в таком духе - ищите меня по классификациям, а за время вашего поиска и прочтения материалов про то, что этот набор символов означает, я поменяю идентификацию - и ищи меня свищи.

Пообщаться, конечно, можно. В порядке эксперимента. Поскольку к жизни, как говорил Чогьям Трунгпа (да и если бы не говорил), стоит относиться именно как к эксперименту. А дальше я уже могу рассказать, что я не разбираюсь в электросхемах, люблю водить машину, слушаю Летова, Pink Floyd и "Аквариум". А что люблю поговорить на абстрактные темы - так это потенциальному читателю и так понятно. А если ваш интерес профессиональный - тогда да, "384793jekl;fhl". Но данные быстро меняются. 

Часто применяю синтетический метод ответа. Типа "я инопланетянин, прибывший с познавательными целями на эту планету". 

А поскольку мы все тут инопланетяне, мы все чужие. То есть свои.

Премия биосфере Земли

Нобелевская премия мира присуждена биосфере Земли за выдающиеся достижения в области естественного отбора и приспособления к окружающей среде. 

Мотивировка решения ясна из речи главы нобелевского комитета:

"Мы присуждаем эту премию за проявленный биосферой земли здравый смысл и терпение. Иная биосфера могла бы сказать венцам эволюции: вы не оправдали наших надежд, уходите прочь, у нас будет другой венец эволюции, который обеспечит нам мир в войне с неживой природой и инопланетными агрессорами - и обеспечит нам покой. Но биосфера не пошла на это, ибо она верила в правильность пути homo sapiens и пошла на жертвы, чтобы обеспечить разгром сил энтропии. Спасибо ей, биосфере Земли, за это доверие" (бурные, долго несмолкающие аплодисменты).

Текст речи номинанта в редакцию на настоящий момент не поступил.

Нобелевка Бобу Дилану

Боб Дилан получил Нобелевскую премию по литературе. 

Для усиления эффекта надо было бы премию по химии вручить Альберту Хоффману за ЛСД и Александру Шульгину за MDMA+многочегоеще - и ведь еще недавно это было возможно, они были живы. 

По медицине - Станиславу Грофу можно было бы вручить премию в собственные руки. 

По экономике - авторам идеи экономики подарка, хотя с Кропоткиным тоже притормозили. 

Что делать, психоделическая революция, можно сказать, только начинается - и признания заслуг ее героев в полном объеме от нобелевского комитета ждать, наверное, несколько преждевременно.

***

И еще немного в связи с нобелевкой Дилану.

Признание со стороны мейнстрима - да, значит, вещь воспринимается им как практически безопасная. Прирученная революция, симулированная и проданная - что может быть для истеблишмента и подконтрольного ему мейнстрима приятнее. 

А с другой стороны - культурные взаимодействия двусторонни. Подумать только, куда ушел тот самый истеблишмент за пятьдесят лет - в процессе вынужденной торговли революционным товаром. И в какую сторону трансформировался этот самый мейнстрим.

Так что стакан наполовину пуст, но наполовину полон. С одной стороны, революция превращается в товар и симулируется. С другой - это истеблишмент с мейнстримом вынуждены в итоге к ней приспосабливаться.

Чуть-чуть о фракталах познания

Бывало, спорили мы с моими друзьями-филологами - является ли философия частным случаем филологии или же наоборот - филология есть аспект философии. Если учесть "лингвистический поворот" философии в XX веке - тема интересная, хотя и во многом сводится к проблеме "социальных полей" (термин Бурдье). То есть - существуют университетские дисциплины и контролирующие их иерархические социальные структуры, которые борются за власть, влияние и приоитеты. А за пределами этих полей никаких "философии" и "филологии" просто нет. Есть познание - и его прихотливо раскрывающиеся фракталы. 

При этом прошу не считать меня сторонником точки зрения, согласно которой как "философия", так и "филология" являются частным случаем так называемой "социологии". Эта самая "социология" сама есть один из неопределенного множества возможных фракталов познания и может быть изучена с множества возможных "внешних" позиций.

О выдуманных картинах мира

Если взять на себя задачу построить классификацию или типологию ментальных выражаемых словами картин мира (ментальных моделей), вовсе не обязательно находить реальные примеры в окружающем мире - конкретного Васю, который презентует вот именно эту конкретную картину.

Когда речь идет о картинах мира, модальность возможного сближается с модальностью действительного. Даже если на всей планете нет человека, который бы презентовал некую конкретную картину мира, нет никаких фундаментальных причин, по которым презентация этой картины мира была бы абсолютно невозможна.

Если исследователю метального пространства удалось сконструировать эту никем не презентованную картину мира, то, следовательно, она уже, можно сказать, существует. Картины/модели мира - это именно картины и модели, они могут перерисовываться и перестраиваться, картина рисуется и модель собирается из деталей. 

Говорят иногда: "Не может быть, человек не может ТАК думать НА САМОМ ДЕЛЕ". 

Это важное замечание. "На самом деле" относится к другой области, к другому пласту сознания. Эта область плохо выражается словами. Подводный ее назвал "экзистенциальной картиной мира", чтобы отличить ее от ментальной. Вот в этой сфере, действительно, не все ментальные картины, полагаю, имеют аналоги. Это сфера глубоко переживаемых человеком ценностей.

Но эта сфера, сфера настоящих ценностей, сфера "экзистенциальной картины мира" может человеком плохо осознаваться. Некоторые воспринимают эту сферу как слишком интимную для выставления напоказ. Некоторые плохо переводят с "экзистенциального языка" на ментальный. Наконец, некоторые презентуют свои картины мира в качестве игры, самозащиты, обмана - то есть для некоторых вовсе не стоит задача сделать ментальную картину мира моделью своей экзистенциальной картины мира.

То есть картина мира - это в принципе не то, что "на самом деле". Это инструмент для работы, игрушка, спортивный снаряд, боевое оружие, средство защиты, нападения, эпатажа, мимикрии. Тут нет невозможного, потому что о невозможном в этой области просто нельзя подумать. Здесь есть только более вероятное и менее вероятное.

Поэтому мы и можем созерцать в социальной реальности национал-большевиков и ньюэйджеров-черносотенцев. Реализуют возможности. А вот почему они актуализировали именно эти возможности - это отдельный весьма важный вопрос для науки о картинах мира, находящейся пока в эмбриональном состоянии.

Наука - дитя этики

"Ну так не делайте науку безнравственной!.." (Бертон - Кельвину, фильм "Солярис")

Некоторые члены научного сообщества - как гуманитарии, так и "естественники" - любят поговорить о "внеэтичности" науки. 

Естественники упирают на то, что этика не алгоритмизирована, что она имеет сугубо эволюционную природу и в конечном счете сводится к взаимодействиям нейронов в нервной системе. И, поскольку, "свобода" в их полностью детерминированном мире представляет собой просто социально полезную фикцию, никакой "этики" в "объективном" порядке вещей нет вообще - только набор причин и следствий. Поскольку где нет свободы выбора - там и этики нет.

Гуманитарии же указывают, что этические нормы относительны, зависят от конкретных условий существования того или иного сообщества, отсылаются к "Генеалогии морали" Ницше, говорят о ее "классовой" или какой-то иной обусловленности.

Зато, говорят и те, и другие, у науки есть некие "методы", использование которых и приносит науке такие впечатляющие результаты. 

Однако основа "научного метода" - это и есть этика. 

Метод, который действительно заслуживает того, чтобы именоваться научным, сводится к общему нравственному кодексу. Стоит не иметь лицеприятия, не давать свидетельства ложна, не лгать ни другим, ни себе, быть внимательным. Стараться, чтобы суждения не зависели от стремления к власти, богатству и славе - об этом хорошо знали еще эллины. А остальное - малосущественные частности.

Если бы наука была полностью внеэтичной - никаких результатов бы у нее просто не было. Что, если бы ученые принимали в свои ряды людей только по принципу происхождения или применяя имущественный ценз? Что, если бы ученые держали свои открытия в полном секрете (да и как бы тогда можно было называть эти вещи "открытиями")? Что, если бы они постоянно подтасовывали результаты своих исследований, не давали их проверять? Что, если бы они постоянно в своей научной деятельности врали, давили бы друг друга, подсиживали, апеллировали в научных спорах к властям и требовали покарать оппонентов?

Если бы положение дел было именно таково - вряд ли я имел бы возможность опубликовать в интернете этот пост, а читатель - его прочесть. Человечество не выбралось бы из каменного века - а может быть, даже и не смогло бы в него забраться.

Конечно, там, в научном сообществе, случались и случаются все вышеперечисленные вещи. И врут, и продаются, и требуют покарать, и держат открытия в секрете. Но принцип - этический принцип - у научного сообщества другой. И именно эта этика - этика отнюдь не релятивная, а та самая, на которой держится реальность как таковая - и дала возможность науке достичь всех ее впечатляющих результатов. 

Конечно, если бы эти принципы соблюдались в полной мере, то результаты оказались бы за пределами всякого представления, удивительными и прекрасными. 

Так что наука этична - и чем в большей степени ученые следуют ее этическим принципам, тем научнее становится наука. 

Так что наука совсем не внеэтична

Реальность как чудо

Часто люди жалуются, что вокруг все обыденно и слишком мало чудесного. А то и не жалуются, а удовлетворенно-сочувственно внушают всем, оказавшимся в зоне ментального поражения, формулы типа "чудес не бывает".

Но и тех кто в чудеса верит, и тех, кто не верит, роднит представление о том, что чудо - это резкое нарушение привычного, устоявшегося порядка вещей. Как будто есть некое естественное положение, а есть некие сверъестественные вмешательства (или нет).

Думали, к примеру, люди, что затмение солнца - чудо. А потом оказалось - нет, не чудо, рутинное событие, привычно происходящее в точно предсказанное время.

И я спрашиваю вас, неужели вы не считаете чудом закономерности? Саму нашу возможность что-то предсказывать? Ведь наличие закономерностей удивительно, необъяснимо!

Чудо - это то, чему можно бесконечно удивляться. Любая естественность сверъестественна - не в философском, а во вполне разговорном смысле. 

Чудесны все "законы" и "тенденции" - даже при условии, что мы никогда не можем продвинуться дальше гипотез о неких "законах". 

Но чудестны и сами гипотезы, и сама возможность их выдвижения.

Чудесен сам факт, что мы мыслим, и что мы существуем, и что мы чувствуем, и у нас есть какой-то "внутренний мир", что есть "я" и "другие".

Чудесно, что растет какое-то почти совершенно непонятное мне дерево за окном, а по небу плывут почти полностью загадочные и непознанные облака, а про звездное небо над головой и нравственный закон внутри уже даже можно и не говорить. 

Чудесно любое существование и не-существование, любой акт и результат познания, любое взаимодействие, любое переживание.

Реальность есть чудо - как в целом, так и в частностях. И я знаю, что ничего не знаю. 

Чудесно и удивительно в том числе и то, что некоторые при таком обилии чудес не считают их чудесами.

Кусочек текста для блюза

Один крестьянин мне сказал, что земля - это мать

Какой-то рабочий спиз.нул, что Сталин - отец

Любите друг друга, люди, блять, но зачем этот концептуальный пиздец

Ни гендера

Ни пола

Ни тендера

Ни толла

Геополитика и экономика

Недосчитались грядущего гномика

Он был слишком вначале

Но без него не наступит конец